[Оппа чакама] [Опоздает кто-нибудь, вроде Джидрэгона (с)] [Born to be part of the world~]
Название: Я ненавижу твои слезы.
Статус: Закончен
Автор: Мое собственное, непотыренное
Пейринг: Наконец-то я дождалась этого Чунхен/Хенсын <-Броукын. Кикван/Хенсын готовятся
Рейтинг: Эээ...
Отказ от прав: Права не качаю, ибо скромен и неприхотлив, но китайская разведка доложила, что все так и было.
Саммари: Формула:
Хенсын + Чунхен = ♥
Хенсын + Кикван = (╯°□°)╯┻━┻
Чунхен + Девушка - Хенсын = ಠ益ಠ <- Хенсын
Задача: Выяснить на самом ли деле Чунхен встречается с девушкой и если да, то доказать, что лучшим утешителем в делах любовных является самый ненавистный тебе человек, чьи слезы ты ненавидишь.
Раньше Хенсын был жертвой, но теперь, когда из-за стечения обстоятельств все вывернулось на изнанку – он внезапно стал виновником. И ему снова захотелось бы исчезнуть и утонуть в своих слезах, если бы теплые руки не сжимали его плечи. Кикван снова был рядом...
1-я часть- Где ты был ночью? – вопрос, будто прозвенел в этой давящей тишине, которая повисла, после того, как Хенсын вошел в комнату.
- Спал на диване, а что? - Хенсын не был удивлен этим вопросом, но и рад он ему тоже не был. Хотя должен был. После того, как в обществе начали витать слухи о том, что Чунхен и «девушка из стаффа» встречаются – у Хенсына пропало желание жить. Ситуация стала совсем напряженной и непонятной для иноземного Хенсыновского мозга. Они с Чунхеном были вместе – уже достаточно долгое время, но вдруг непонятно откуда взялись эти слухи о шашнях Чунхена с девушкой. За пределами группы об этом никто не знал, но на Хенсына будто опрокинули ведро холодной воды. Он действительно любил Чунхена, и слышать новость о том, что у него есть девушка было больно и обидно, но больше больно, потому что казалось, что его предали. Он никогда не любил делиться чем-то своим с кем бы то ни было еще, а теперь она просто пришла и сказала, что будет встречаться с Чунхеном. Это бесило. Он захотел отомстить. Сначала это не представлялось возможным, но потом на его глаза попался Кикван. Милый, скромный мальчик, который жил и радовался в качалке, никого не трогал и лишь изредка крутил фансервис с Есобом или Донуном. Но с Есобом они были друзьями детства, поэтому никого это не удивляло, а Донун…это Донун – он младший, его нужно иногда радовать.
Когда Хенсын в первый раз закинул на Киквана грабли, все удивились, потому как отношения этих двоих никогда не были радужными, но посчитали это лишь временным помутнением рассудка второго старшего. Но целью Хенсына не было – раздуть скандал из отношений с одногруппником. Ему всего лишь хотелось, что бы Чунхен это увидел и локти себе обкусал от ревности. Ведь Кикван такой милый и нежный – кто угодно бы приревновал свою вторую половину к этому сияющему сокровищу корейской нации. Но Чунхену было все равно. Он лишь презрительно фыркнул и отвернулся, не придав этому значения. Тогда Хенсын закинул на Киквана грабли во второй раз – уже на фотосессии, что бы побольше народу это увидело. Но и в этот раз Чунхен даже глазом не моргнул. Это раздражало еще больше.
- Чунхен, что это за слухи о том, что ты встречаешься с девушкой из стаффа?
- Они и до тебя дошли? Не обращай внимания…просто языками чешут без дела. Ты же знаешь, им лишь бы кого-нибудь пообсуждать. Ложись спать, родной.
Эти слова немного успокоили Хенсына и заставили его мозг вернуться в привычное состояние.
- А чего это ты в последние дни около Киквана обтираешься?
- Кикван? Нет, не слышал. – Кикван снова отошел на второй план, потому что личная жизнь Хенсына вроде бы вернулась в нормальное русло.
Хенсын быстро прыгнул под одеяло и приподнял краешек, намекая, мол Чунхен тащи сюда свою тощую задницу, а то мне холодно лежать тут одному. Чунхен всегда был догадливым, поэтому уже в следующую секунду лежал под одеялом и прижимал к себе любимого парня.
Утром, перед тем как зайти в комнату Хенсына и Чунхена, Кикван вздохнул, вложив в этот вздох всю тяжесть и скорбь всех войн за всю историю человечества.
- Ну почему все время я? Я не лидер, и даже не старший, я почти самый маленький среди всех этих людей, почему именно мне приходится все время будить этих двух коней? – Кикван снова вздохнул, повернул ручку и медленно открыл дверь. Осторожно заглянул в щелочку. Как и ожидалось – одна кровать снова пустовала, зато вторая кровать была очень забита. Бочком протиснувшись в узкую щель, Кикван на цыпочках подошел к кровати и потормошил первое попавшееся плечо.
- Эй, Чунхен! – наугад позвал Кикван. Предположительный Чунхен высунул голову из-под одеяла и оказался Хенсыном.
- Чего?
- Ой, Хенсын, я думал это Чунхен.
- Да, я заметил, что ты так думал. Чего надо?
- Дуджун хен сказал просыпаться и идти завтракать.
- Скажи Дуджуну хену, что я разрешил ему позавтракать без нас. Сегодня выходной – пусть оставит нас в покое. И ты проваливай отсюда побыстрее, а то не романтичное утро какое-то, потому что разбудить меня должен был Чунхен поцелуями нежными, а не ты.
Кикван часто слышал такие слова из уст Хенсына, поэтому уже привык не обращать на них внимание, но в этот раз тон Хенсына задел в нем что-то.
- Прости, что нарушил твою идиллию, больше я в эту комнату даже не сунусь.
- Вот и отлично, значит мне не придется повторять по девять тысяч раз одно и то же.
- Я тебя ненавижу.
К такому ответу Хенсын тоже привык, он часто это слышал от младшего, вот и сейчас даже ухом не повел. Кикван вышел из комнаты и нарочно хлопнул дверью так громко, что Хенсын аж вздрогнул.
- Ты не думаешь, что был слишком резок? – Чунхен уже давно не спал, поэтому слышал весь этот диалог. – Он ведь все-таки твой донсен.
- Я не обязан быть вежливым со всеми донсенами. Если хочешь, будь с ним вежливым, а я не буду. Его итак пол Кореи любит, наверное, его уже занесли в список достояний Республики, под грифом: «Охранять, как зеницу ока». Пфф…
- Чего ты так разгорячился? Это ведь просто Кикван – наш одногруппник, откуда столько злости…- Чунхен медленно сел на кровати и растрепал волосы.
- Ну вот…романтичное утро испорчено. Спасибо национальному достоянию….
В следующие две недели жизнь группы текла как обычно: Чунхен и Хенсын ворковали в своем мире, Кикван игнорировал их обоих, хотя в принципе всем троим было наплевать на это. Но без стычек не обходилось никогда.
- Что за умный человек вытирался моим полотенцем? Оно насквозь мокрое! – Хенсын зашел в кухню, тряся мокрыми волосами и полотенцем в руке. – Кто это, я спрашиваю?
- Я случайно…- донеслось тихое лепетание из угла кухни, но тут же было прервано.
- Я так и знал! Можно было даже не спрашивать. У тебя фетиш на мои вещи? Ты тайно влюблен в меня что ли? Почему ты все время лапаешь все мое? – Хенсын давил на Киквана с такой силой, с какой только мог. Этот мелкий проныра в последнее время доводил его до белого каления этим своим «Я случайно» - Может быть ты и в группу попал случайно?
На этой фразе повисла гробовая тишина, тишина такой плотности, что можно было отрезать ножом, намазать на батон и съесть. Кикван ничего не ответил на эти заявления, он просто встал и вышел из кухни и последнее, что увидел Хенсын – это были слезы, которые Кикван неуклюже размазывал по щекам, чтобы никто не увидел.
- Я знал, что ты его презираешь, но не думал, что ты опустишься до такого. – Дуджун хоть и не был похож на адекватного лидера, но все-таки когда нужно напоминал остальным, за что его назначили на эту должность. – Только что ты нес такую чушь, что у меня чуть уши не отпали от негодования. И да, ты молодец – ты снова довел его до слез! Можешь собой гордиться.
- Снова? Что значит снова? Это в первый раз…
- Это в первый раз, когда ты это заметил с высоты своей непрошибаемости.
- Эээ?
- Бээ…- Дуджун подошел к Хенсыну на расстояние удара и процедил сквозь зубы: - Еще раз такое повторится, и я из тебя душу выбью. Не смей с ним больше разговаривать! И подходить!
Хенсын не думал, что этот случай произведен на него хоть какое-то впечатление. Он много раз наезжал на Киквана и много раз слышал слова ненависти в ответ, но он никогда не видел его слез. Слез, пролитых из-за этих перебранок.
- Да что с ним такое? Плачет из-за наших ссор? Это так по-бабски…неужели он не мог мне ответить снова что-нибудь в духе «ненавижу тебя» или послать меня куда подальше? Почему он заплакал? Он ведь говорил, что привык к этому. – Эти мысли не давали Хенсыну покоя. Он хотел знать ответ на все эти вопросы так сильно, что аж руки тряслись. И уже через пол часа терзаний Хенсын понесся искать Киквана, что бы потребовать у него ответы на свои вопросы.
Кикван был в зале. Он смотрел одно из тех дуратских шоу, которые Хенсын терпеть не мог. Кикван часто ходил на шоу, поэтому Хенсын и не любил. Хенсын остановился у входа и посмотрел на Киквана – тот с беспечным видом сидел на диване, прижав к себе подушку, как родного человека и заливисто смеялся над дуратскими плоскими шутками. Это раздражало. Раздражало видеть его веселым, в то время как сам Хенсын себе места не находил. Он резко подбежал к Киквану, на ходу вцепляясь пальцами ему в плечи и резко поднимая его на ноги.
- Почему ты такой? Почему ты плакал, а теперь смеешься? – Хенсын тряс, опешившего от страха Киквана, как липку и выплевывал ему в лицо случайные фразы. – Что с тобой не так? Объясни мне…!
- Хен, пусти, мне больно – Кикван наконец совладал с голосом и попытался высвободиться из захвата Хенсына, но тот только крепче вцепился пальцами в его плечи и почти закричал:
- Почему ты не говоришь, что ненавидишь меня? Ты ведь можешь просто послать меня к чертям!
- Хенсын, да что тебе нужно от меня, оставь меня в покое, что я тебе такого сделал – Кикван уже истерил и хрипел, сорвавшимся голосом, но Хенсын даже не думал успокаиваться.
- Объясни мне, что с тобой?
Но в следующий момент над ухом раздалось, как гром среди ясного неба:
- Нет, это с тобой что?? – резкий рывок удалил его от Киквана, затем неожиданный удар в челюсть, голова крутанулась вокруг своей оси, ноги подкосились и Хенсын упал на ковер.
- Я тебе говорил не трогать его! Говорил? – слова кричащего Дуджуна не доходили до сознания Хенсына, он сидел на ковре и смотрел на то, как Кикван сотрясаясь все телом прижимается к Донуну, цепляется за его плечи и плачет…плачет…плачет.
2-я частьЧунхен никогда так раньше не злился. Он не кричал и не впадал в истерику, он просто убивал Хенсына взглядом.
- Ты ума лишился. Ты просто б е з у м е н. Так накричать на парня из-за ничего. Он чуть заикой не остался. Как ты до такого докатился? Я тебе миллион раз говорил – засунь свою ненависть в одно место и постарайся…
- Я не ненавижу его.
- Что?
- Я его не ненавижу. – Хенсын снова повторил ту же фразу тем же безразличным тоном.
- Тогда какого черта там происходило?
- Донун утешал его.
- Конечно же, Донун утешал его, ведь ты набросился на него, как сумасшедший. Ты в своем уме?
Но, внезапный звонок мобильного Чунхена прервал этот односторонний разговор.
- Алло, привет, нет я не могу сейчас говорить…Да, ты не во время. Я перезвоню.
- Кто это был?
- Один знакомый, ты его не знаешь.
- Ммм…
Вдруг Чунхен подошел и сел рядом с Хенсыном, взял его за руку и, смотря ему в глаза, спросил:
- С тобой все в порядке? Ты сам не свой в последнее время.
- Все нормально, не обращай внимания, скоро мне станет лучше.
Хенсын не любил все эти задушевные разговоры. Сочувственные взгляды, робкие слова, чувство зависимости. В такие моменты, ему казалось, что кто-то бесцеремонно капается в его душе. Ему было неприятно от того, что кто-то видит его таким…таким. Чунхен был его парнем, но он не считал это достаточной причиной, чтобы позволить ему жалеть его. Поэтому эти разговоры он пресекал сразу же. Затем вставал и выходил из комнаты. И этот раз не был исключением. Не говоря Чунхену больше ни слова, он просто ушел.
Искать успокоения он ходил на кухню. Открывал холодильник, доставал что-нибудь наименее полезное и ел до тех пор, пока его не начинало выворачивать.
Хенсын зашел на кухню, подошел к холодильнику, открыв дверцу взял оттуда первое что под руку попалось, повернулся к микроволновке и только тогда заметил вжавшегося в угол Киквана. Младший сидел на стуле, на полметра от стола и испуганно хлопал глазами. Пару секунд Хенсын просто молча, смотрел на него, затем отвернулся и подошел к печке. Кикван, посчитав что сейчас самое время быстро свалить с кухни от греха подальше начал по стеночке пробираться к выходу. Почти дойдя до спасительного дверного проема, он замер от раздавшегося сзади голоса.
- Подожди.
Кикван повернулся и увидел только спину Хенсына.
«У него на спине глаза? Да он опасней, чем я думал» - мысли в голове Киквана помешали ему услышать следующую фразу.
- Тебе нравится, когда тебя утешают?
- Ч-что?
- Донун…он утешал тебя сегодня.
- А…ну, да.
- Тебе это нравится? – Хенсын так и не повернулся к Киквану, поэтому младший чувствовал себя слегка не в своей тарелке, разговаривая с его спиной.
- Дело не в том, что нравится, а в том, что мне правда было страшно. Донун сам обнял меня, а я не сопротивлялся.
- А если я тебя обниму, ты тоже не будешь сопротивляться?
Кикван глупо разинул рот и многозначительно вывел:
- Ээээ?
В следующий момент Хенсын резко повернулся и начал приближаться к Киквану. Кикван стоял и думал, зачем он к нему идет: переломать ему кости? потребовать каких-нибудь объяснений? ударить? еще раз накричать? обнять?...Стоп..Обнять? Кикван ожидал чего угодно, но только не того, что старший бережно положил ему руки на плечи, а затем осторожно прижал к себе. Миропонимание Киквана разрушилось во мгновение ока. Он привык к вечным ссорам с этим парнем, крикам и нервам, а теперь он просто стоит и обнимает его, будто родного. Было непривычно, но Кикван мог поклясться, что готов был с радостью привыкнуть к этому ощущению тепла и заботы, которое исходило от Хенсына, готов был стать куклой для обнимания, только бы Хенсын больше не кричал на него, потому что это так больно, когда на тебя кричит тот, кого ты безумно любишь.
Ни Кикван, ни Хенсын не говорили об этом кухонном инциденте никому, но мысленно возвращались к нему миллион раз. Хенсын думал, что, скорее всего, сошел с ума, ведь он встречается с Чунхеном и даже любит его и даже хочет жить с ним долго и счастливо, но ведь обнимать этого мелкого засранца было так приятно, и так удобно и так хотелось, чтоб и этот мелкий тормоз тоже обнял в ответ, а не просто прижимался губами к его шее. В этот момент по телу Хенсына пробежали мурашки. К шее…Этот мелкий засранец прижимался губами к его шее. И телом прижимался, вот только не обнимал. Почему? Это ведь не сложно. И да, Хенсына почти накрыло, но он почувствовал, что Кикван не дышит и подумал, что не рассчитал силу и сильно сжал его тело, но не услышал хруста ребер, потому что в ушах все звенело. Он отодвинулся от него и начал быстро ощупывать его ребра, до тех пор, пока Кикван не выбежал из кухни с почти истеричным: «Что ты делаешь?»
Кикван, же со своей стороны, сгорал от стыда, от смущения, от неудовлетворенности и еще кое от чего, о чем в приличных рассказах не пишут. Целый день он сидел в комнате и не выходил даже на завтрак-обед-ужин. Потому что если бы кто-нибудь сейчас увидел его состояние, то обязательно бы догадался, о чем все его неприличные мысли. Под «кем-то» в данном случае предполагался один человек. Один единственный, который уже давно был занят и не светил Киквану вообще ни разу. Он бы просидел в комнате до скончания веков, если бы на следующий день не услышал из-за двери голос лидера:
- Если ты решил заморить себя голодом, то мне правда все равно. Но так и знай, что на встречу с фанатами, которая будет сегодня вечером, я притащу даже твой скелет и заставлю улыбаться фанаткам и подписывать эти чертовы диски.
Кикван подумал, что вытаскивать скелет на фанвстречу все таки не очень эстетично, поэтому решил выйти и поесть. На кухню он пробирался, как ниндзя – выглядывал из-за каждого угла и смотрел нет ли кого на горизонте. Под этим «кем-то» подразумевался один человек. Но все его экшеновские загибоны рассыпались прахом, когда он зашел на кухню. Все ребята сидели там. И этот «кто-то» в том числе. Внезапно откуда не возьмись слева прозвучало:
- Хен, с тобой все в порядке?
Кикван повернул голову и вздрогнул, увидев слева макнэ.
- А? Да, все хорошо, просто я спал. Много спал.
- Я подумал, что тебе нездоровится.
- Нет, нет со мной все в порядке. Правда. У меня так иногда бывает: засну и сплю и сплю и сплю.
- Никогда раньше с тобой такого не было. – холодный голос прозвучал из-за спины и рассыпался по крови Киквана ледяными осколками.
Кикван медленно обернулся, готовясь выслушать сейчас очередную порцию язвительных комментариев и ожидая увидеть на себе этот колючий взгляд, но…не увидел…Колючий взгляд был, но наведен он был не на него, а на Донуна.
- Хенсын, не начинай…- Дуджун хотел остановить это, но не успел.
- Снова захотелось утешить хена? Это так мило, куда деваться, утешай его, утешай, ему это так нравится. – после этих слов Хенсын просто встал и ушел с кухни, даже не дав никому слова сказать.
- Что это с ним? – Донун вопросительно посмотрел на Киквана.
- Чего ты на меня смотришь? Я откуда знаю, что творится в его голове? У Чунхена спроси. – Кикван вышел из кухни следующим, потому что есть, внезапно, расхотелось. Он видел, как Хенсын заходит в свою комнату и захлопывает за собой дверь, поэтому, проходя мимо, Кикван зло пнул несчастную дверь и пробубнил:
- Достали твои истерики.
Позже, на фанвстрече все хорошо играли в видимость того, что никаких проблем нет. Хенсына посадили подальше от Киквана и Донуна, заставили улыбаться под угрозой «я тебе рот к ушам пришью», фанатки были в счастье, Бисты типа тоже. По конец фанвстречи атмосфера была дружелюбней некуда, поэтому фанатки так растрогались, что собрались сидеть в зале неделю, а то и дольше, если бы строгие охранники силой не повыпихивали их за дверь. Когда в зале не осталось никого кроме стаффа и ребят, Хенсын позволил себе уронить голову на стол.
- Я думал, что умру тут. Серьезно, откуда у нас столько фанатов? Это все из-за того задовертящего засранца. – Хенсын не глядя тыкнул пальцем в сторону, где предположительно должен был находиться Кикван.
- Что? Не вали все с больной головы на здоровую. К тебе куча фанаток в очередь выстроилась.
- Но это только потому, что к тебе очередь была сильно большая, и им лень было стоять.
- Тут была одна очередь и они ко всем по очереди подходили, ты совсем мозги растерял?
Хенсын и Кикван сидели на разных концах стола и переругивались через Есоба. В этот момент они даже забыли обо всех кухонных инцидентах.
- Все ачжуммы пришли из-за тебя. Ведь ты такой милый и сладкий. Одна женщина мне все уши прожужжала о том, что любит тебя до потери сознания. Я думал, что у меня уши трубочками посворачиваются от всех этих нежностей.
- А жаба тебя от зависти не задушила?
- Какая жаба?
- Зеленая! В болотах водится…
- Да иди ты в пень, засранец.
- И тебя туда же.
- Не шли меня в те места, куда я тебя послал. Не хочу быть посланным в одно с тобой место.
- Ну конечно, тебе будет слишком тесно. И вдруг ты меня задушишь там, ради свободного пространства, в своих жарких объятьях.
В этот момент повисла тишина. Кухонная сцена встала перед глазами обоих парней так ясно и четко, что захотелось выругаться. Хенсын вцепился пальцами в стол и провел по нему ногтями, дабы не вцепиться в шею этому человеку, на другом конце стола, которого черт дернул вспомнить о том, что Хенсына прошибало холодным потом. А потом он просто встал и ушел. А Кикван сидел и пытался сильно не краснеть и ни о чем вообще не думать.
Хенсын шел по коридору до гримерки и тихо ругался.
- Болван…дернула его нелегкая. а ведь я уже почти забыл, а он тут со своими остротами, засунул бы он их себе…- но внезапно его мысли оборвали голоса, доносившиеся из-за поворота.
- Оппа, ты обещал мне перезвонить. Я ждала, но уснула, так и не дождавшись ничего.
- Прости, просто с Хенсыном было непросто.
- Когда ты ему уже скажешь? Мне уже надоело ждать, когда он сам обо всем узнает и расцарапает мне лицо ногтями.
- Что ты говоришь? Хенсын не будет тебе ничего царапать.
- Да, конечно…особенно после того, как узнает, что его парень ему изменяет. На его месте…я бы так и сделала.
После этого Хенсын не слышал еже ничего, он развернулся в другую сторону и, забыв о своих вещах в гримерке, и бежал к выходу. Он даже не заметил, как сшиб кого-то с ног, ему было все равно.
Кикван спокойно шел по коридору и смотрел что-то в телефоне, как неожиданно кто-то наскочил на него. Телефон отлетел в строну, а сам Кикван оказался на полу. Он больно ударился локтем об стенку, но бегущему, кажется было все равно. Кикван заметил, что бегущим был Хенсын.
- Куда подевался Хенсын? – Дуджун собирал свои вещи, попутно пересчитывая одногруппников.
- Он, наверное, уже в машине. – Кикван не знал точно, куда мчался Хенсын, но надеялся, что не ошибся.
- А вещи…
- Я заберу. – Кикван надел свой рюкзак на плечи и начал складывать вещи Хенсына в сумку.
- Ну ладно…- Дуджун не стал уточнять, почему это сделает не Чунхен, потому что меньше всего ему хотелось знать, что вообще происходит. Его задачей было – собрать всех одногруппников и их вещи в одну машину и проследить за тем, чтобы все пятеро заснули в своих кроватях в общаге. И все.
Кикван зашел в машину первым и увидел, что Хенсын сидит на самом заднем сидении и, кажется, спит. Обычно, там, на камчатке, сидел Кикван, потому что там было тихо и темно, и, обычно, он отстаивал свое место, чуть ли не кулаками, но в этот раз, что-то подсказывало ему, что этого делать не стоит. Он тихо подошел к Хенсыну, положил его сумку ему на колени и собирался уже уйти, как вдруг почувствовал, что что-то вцепилось в его рукав и настойчиво тянет вниз. Он обернулся. Хенсын все еще притворялся, что спит, но в то же время, рукой тянул Киквана вниз, намекая этим, на то, что бы он сел рядом. В этот раз Кикван тоже решил не спорить. Он сел и не шевелился до тех пор, пока не подошел Чунхен.
- Кикван?
- П-прости. Я уже сейчас ухожу. – Кикван попытался встать, но Хенсын все еще крепко держал его за руку.
- Хенсын, Чунхен уже пришел, так что я пойду.
- Нет.
- Но Хенсын.
- Нет. Чунхен найдет себе другое место.
Кикван виновато поднял глаза на Чунхена, мол, прости, это все он виноват. В ответ Чунхен лишь улыбнулся, пожал плечами и ушел. Кикван совсем не понимал что происходит.
Когда все ребята расселись – машина тронулась. Кто-то спал, кто-то достал плеер и слушал музыку, кто-то просто смотрел в окно, никому не было дела до того, почему Хенсын и Чунхен не сидят вместе. И до задних сидений никому тоже не было дела. И никому не было дела до того, что Хенсын сидит, обняв Киквана за талию, положив голову ему на плечо. Кикван тоже ничего не понимал, но решил ничего у Хенсына не спрашивать, а о том, что Хенсын плакал, Кикван узнал позже, когда заметил, что рубашка, на том плече, где лежал Хенсын, была мокрой.
3-я часть.После тяжелого рабочего дня нужно сходить в душ. Хенсын всегда первым ратовал за это, но не в этот раз. В этот раз он, обреченно шаркая слишком длинными джинсами, поплелся сразу в их с Чунхеном комнату. Но Чунхен остановил его на полпути.
- Родной, сначала нужно в душ. Ты, что думаешь, что я буду спать с вонючим тобой?
- Мне без разницы. Не хочешь – не спи. Я очень устал. У меня нет сил мыться, поэтому просто отстань от меня.
- Но Хенсын…
- Нет! Я сказал нет, значит, нет!
Кикван смотрел за этой сценой со стороны и совсем не собирался вмешиваться. Он никогда не вмешивался в любовные разборки между этими двумя, хотя в груди и бывало странное желание пойти и задавиться на первой попавшейся вешалке. Но весь сегодняшний день был каким-то не таким. Кикван оторвался от стены, которую подпирал и подошел к Хенсыну именно в тот момент, когда тот открыл дверь и собирался зайти в комнату.
- Хенсын…- осторожные пальцы прикоснулись к его руке и Хенсын замер от неожиданности. – Хенсын…я понимаю, что ты устал, но нужно перед сном сходить в душ.
В следующий момент Хенсын почувствовал, как младший осторожно взял его за руку.
- Хорошо. – Хенсын закрыл дверь в комнату и повернулся к Киквану.
Чунхен был очень удивлен этим. Только что Хенсын категорически отказывался идти в душ, а теперь, когда Кикван один раз его об этом попросил – он сразу же согласился.
Хенсын позволил Киквану вести себя. Проходя мимо Чунхена, Кикван посмотрел на него и мысленно извинился. Второй раз за этот вечер. Чунхен молчал.
Заведя Хенсына в ванную, Кикван поставил его возле душевой и сказал:
- Раздевайся, - но поняв, как это прозвучало, слегка покраснел, - То есть, снимай одежду и залезай в душ.
- Хорошо, - до Хенсына, кажется, двойственный смысл этой фразы не дошел.
Кикван тихонечко вздохнул и решил умыться, раз уж он зашел в ванную. Он отвернулся к раковине и включил воду. Через минуту за спиной послышалось шипение душа – Хенсын, наконец, смог стянуть с себя одежду и залезть в душевую кабинку.
Кикван не спеша умылся, почистил зубы, посмотрел в зеркало на свое уставшее лицо и снова вздохнул. Печально. Печально вздыхать уже начало входить у него в привычку. Надо отвыкать. Он выключил воду, отвернулся, чтобы выйти и краем глаза отметил, что Хенсын стоит под душем и даже не двигается. Что же с ним такое сегодня? Но решив, что это не его дело, Кикван собирался выйти из ванной, как вдруг почувствовал, что кто-то за руку потянул его назад и в следующую секунду он уже ощущал, как вода затекает за воротник его футболки.
- Что за…?
Хенсын стоял под душем и смотрел в зеркало – на отражение Киквана. Умывается – смывает со своего лица всю сегодняшнюю усталость – без грима он даже лучше выглядит…смотрит на себя в зеркало и щиплет себя за щеки. Такой смешной. Он собрался уходить? Хенсын представил себе зеркало без отражения этой милой мордашки и ужаснулся. Тело само по себе подалось вперед, рука схватила его руку и потянула на себя. Пару секунд Хенсын стоял и смотрел, как струи воды мочат его футболку. Он совсем не подумал о том, что Кикван все еще одет. Все равно…
- Что за…? – Кикван не был в восторге от всего происходящего, но он не смог договорить, потому что уже через секунду был бесконечно мокрым от того, что вдобавок к душу, который поливал изо всех сил – к нему прижалось мокрое тело, вконец убив тем самым надежду Киквана остаться сухим хоть чуть-чуть. Он даже ничуть не удивился тому, что Хенсын его обнял – не было сил удивляться. Он просто тихо прошептал, обреченно повесив руки:
- У меня футболка промокла.
Без лишних слов Хенсын отстранился от Киквана, стянул с него футболку и выкинул ее из душевой кабины на пол. Снова обнял. Тело обожгло от прикосновения к чужому телу.
- Штаны у меня тоже мокрые
Хенсын уже просунул пальцы в петли его джинсов, как вдруг услышал слабые протесты:
- Нет, нет не нужно их снимать…- Но было уже поздно. Мокрые штаны легли рядом с футболкой.
Кикван нервно вдохнул и прикусил язык, чтобы не сказать, что трусы у него так-то тоже намокли. Но Хенсын, видимо, это и без него понял, потому что уже скоро Кикван почувствовал, как оставшаяся часть одежды предпринимает попытки покинуть его тело. Кикван быстро вцепился руками в трусы, благо они намокли и стягивались не так легко, как джинсы.
- Хенсын! Хенсын! – Кикван резко выбросил одну руку вперед и оттолкнул, сошедшего с ума, одногруппника к стене душевой кабинки. Второй рукой он продолжал держать трусы, будто в любой момент у них могли вырасти ноги, и они бы убежали. Хенсын нервно моргнул и уставился на Киквана куда-то ниже пояса. Кикван попытался закрыться одной рукой…Наивный. Дверь душевой была открыта, поэтому Кикван решил спастись бегством. Но этого не удалось сделать, потому что, как только Кикван добрался до двери – она с шумом захлопнулась прямо у него перед носом. Кикван замер и даже дышать перестал. Но никаких действий со стороны Хенсына не последовало…Тогда Кикван решил чуть-чуть обернуться. Хенсын стоял и рукой придерживал дверь с одной стороны.
- Ты боишься? – спросил Хенсын скорее вопросительно, чем угрожающе.
- Н-нет?
- Чего ты боишься? Ведь у меня есть парень.
- Но со стороны, мне кажется, что между вами не все в порядке.
- Тебе так кажется?
- Да…наверное…-Кикван моргнул и снова отвернулся к двери.
- Можно я тебя поцелую? И тогда, ты сможешь уйти.
- Ты мне угрожаешь? – от такого вопроса у Киквана мурашки пробежались по коже.
- Угрожаю? нет, я не хотел, чтобы это так прозвучало.
Кикван удивился, услышав в голосе Хенсына нотки паники. Уж что, что, а паниковать в этой ситуации должен Кикван, а не Хенсын.
- Пожалуйста…
Кикван пораженно выдохнул и повернулся, моля всех богов, чтобы его чувства сейчас не ломанулись толпой наружу. Хенсын расценил это, как согласие.
- Я чуть-чуть…- Хенсын медленно подошел к Киквану и осторожно положил руку ему на плечо, затем на спину. Кикван затаил дыхание и зажмурился. – Эй, не закрывай глаза…
- Ч-что?
- Посмотри на меня, глупый.
В другой ситуации Кикван бы фыркнул на это замечание и ушел бы в свою комнату, но не сейчас. Сейчас происходило то, на что он никогда даже не надеялся, но очень хотел.
- Я не г-глупый.
- Конечно же глупый…ты так легко позволил себя уговорить. Я тебе так сильно нравлюсь?
- Что? – внезапно, наваждение Киквана, как водой смыло. – Ты прикалываешься надо мной?
- Сейчас поцелую и решу. – С этими словами Хенсын уже совсем не нежно впился в губы младшего. Кикван на секунду опешил. Он себе совсем не так все это представлял. Он резко начал брыкаться и выворачиваться, а Хенсын только усиливал хватку – он с силой выкрутил руки Киквана, так что они чуть не хрустнули. Кикван из последних сил напрягся и вывернулся из его объятий со стоном: «Мне больно…» и осел на пол. Зачем Хенсын это сделал? Может быть для того, чтобы не одному ему было так плохо? Но посмотрев на Киквана, он пожалел о том, что он натворил.
- Прости, я не хотел.
- Забудь…- Кикван махнул рукой и встал с пола, намереваясь выйти уже наконец из этой четырехклятой кабинки.
- Подожди, мне правда жаль! – Хенсын взял Киквана за руку, но Кикван зашипел в ответ:
- Я сказал забудь! Проехали! – он одернул свою руку и открыл дверь дешевой.
- Чунхен встречается с девушкой… - Хенсын сам не понимал, зачем сказал это.
Кикван затормозил.
- Это он тебе так сказал?
- Я слышал, как они разговаривали…после фанвстречи.
Кикван вздохнул и ответил:
- Поэтому ты такой странный? Вам нужно поговорить…Кажется ваши отношения зашли в тупик. Но тебе этого мало, поэтому ты решил вогнать в тупик еще и меня. Но меня такая расстановка мест не устраивает…позволь и мне тогда вогнать тебя в тупик.
- Что? – Но прежде, чем Хенсын смог сообразить, что хочет сделать младший, Кикван уже мгновенно забрался обратно в кабинку и поцеловал его. Медленно и нежно…запустив пальцы в его волосы и осторожно потягивая за пряди. Все это было так…так…так, что у Хенсына пальцы на ногах поджимались и в животе приятно тянуло. Но внезапно Кикван начал отстраняться.
-Нет…- Хенсын судорожно вцепился пальцами в плечи Ки. – Не уходи…
Но Кикван только грустно улыбнулся и вышел из кабинки. И Хенсын не посмел его снова задержать.
Когда Хенсын пришел в их с Чунхеном комнату – Чунхен уже лежал в кровати.
- Долго ты что-то мылся.
- Угу.
- Все в порядке?
-В полном!
Хенсын покидал свои вещи на кресло и подошел к сушилке для белья. Через его плечо были перекинуты джинсы и футболка…
- Разве это…- начал было Чунхен.
- Да это одежда Киквана. А что? – Хенсын перебил его и уставился на него взглядом мол, а ты что хотел, чтобы я принес Киквана, перекинутого через плечо?
- Но почему ты вешаешь ее сушить?
- Потому что одежда намочилась, когда я стягивал ее с него в душе.
- И зачем же ты это делал?
- Потому что мне этого очень хотелось. И, может, хватит вопросов? У меня итак голова картонная. – Хенсын закончил развешивать одежду, а затем пошел и лег в кровать.
- Но…
- Спокойной ночи – отчеканил Хенсын, отвернувшись от Чунхена. – Свет не забудь выключить.
***
Первым утро встретило Чунхена. Он проснулся и увидел, что Хенсын все так же лежит на противоположном от него краю кровати. Чунхен подвинулся к Хенсыну и обнял его со спины, потом положил голову ему на плечо и закрыл глаза.
***
В это утро Киквану снова досталась миссия: «разбуди сладкую парочку» и Кикван снова был не рад.
- Почему все время я? Отсылают меня туда, будто овцу на заклание. Надоело!
Кикван подошел к двери и без лишних церемоний открыл ее с пинка и с громким кличем: «Поднимайте свои задницы, сонные курицы!» - ввалился в их комнату.
То, что он там увидел его неприятно удивило. Вроде бы вчера Хенсын говорил, что видел Чунхена с девушкой, а теперь снова с ним обнимается? Так быстро его простил? Кикван нахмурился, увидев, что его подъемные слова не возымели на них действия. Он подошел к ним и похлопал по щекам обоих.
- Йа! Свит капл, подъем!
Хенсын начал медленно продирать глаза.
- Что? Какой капл, ты чего с утра мелешь? – Хенсын четко помнил, что засыпал на своей половине кровати и не понимал при чем тут капл, но почувствовав тяжесть на своем плече, тут же скосил туда глаза а потом закричал так, что Кикван аж подпрыгнул:
- ЙА! Ен Чунхен! Слезь с меня сейчас же! – Хенсын быстро скинул Чунхена с себя и сел на кровати. Чунхен перекатился на спину и удивленно похлопал глазами. – Кикван, все не так, как ты себе напридумывал…
- Что я мог себе напридумывать? Он ведь твой парень..
Хенсына аж передернуло, а Кикван просто вышел из комнаты. Хенсын со злости пнул подушку. – Черт…этот мальчишка.
- Эй, ты чего? Какая тебя укусила?
- Пока что никакая…- пять секунд тишины, - А вот теперь какая. Я больше не буду спать в этой комнате.
- Что?? А где ты будешь спать?
- Где-нибудь…подальше отсюда…
С этими словами Хенсын встал с кровати и пошел к выходу из комнаты.
- Вечером я приду за подушкой.
4-я частьВремя до вечера тянулось мучительно долго. Ну то есть, смотря для кого. Для Дуджуна, который весь день бегал по квартире в поисках потерянного ноутбука, лишней вешалки для новой куртки и тд итп времени было катастрофически мало, а для Хенсына, который лежал на диване и ныл, времени было, хоть в банки закатывай. Хотя нет, он не все время лежал на диване. Это он делал половину времени, а вторую половину времени он нарезал круги около комнаты Киквана. Чем ближе становился вечер, тем меньше было расстояние его бегов до двери Киквана. На кругу примерно двадцатом на его пути возникла преграда. Чунхен.
- Ты не думаешь, что нам нужно поговорить?
- Нет, не думаю – Хенсын отодвинул Чунхена с дороги и продолжил свой марафон. Но преграда не ушла, поэтому Хенсыну приходилось огибать препятствие.
После круга эдак тридцатого преграда подала голос:
- У тебя голова еще не кружится?
- Нет.
- Ты считаешь нормальным – при наличии действующего парня нарезать круги около комнаты другого?
Хенсын снова затормозил перед носом Чунхена и процедил сквозь зубы:
- А действующий ли он?
- Что? – в глазах Чунхена были непонятки.
- Раз уж мы все-таки начали этот разговор, то ты бы не хотел мне ничего сказать?
- Что-нибудь существенное?
- Ну, я даже не знаю. Это тебе решать.
- Тогда я тоже не знаю.
- Ну, тогда нам не о чем разговаривать. Почему я должен все из тебя клещами вытягивать? – Хенсын страшно округлил глаза и помахал руками, будто ножницами.
После этого Чунхен начал соображать. Узнал ли Хенсын о девушке или Чунхен еще согрешил перед своим парнем в чем-нибудь? Раздумья заняли не один час…А пока Чунхен думал о своих любовях – Хенсын незаметно пробрался в их бывшую комнату и утащил свою подушку и любимую пижаму.
Наступил вечер – самое любимое время Киквана, когда можно было уйти в свою комнату, раздеться до трусов, и лечь на кровать, не боясь криков восторга и предложений: «О дааа, Киквааан! Ломай меня полностью!» Так было почти каждый вечер, за исключением тех вечеров, когда Кикван доползал до дома после выступлений-съемок-концертов-итд-итп, как амеба падал на кровать и засыпал без задних ног.
В этот раз Кикван успел снять только майку и хуть чуть опустить штаны, как вдруг дверь сзади жалобно скрипнула. С перепугу Кикван натянул штаны чуть ли не до подмышек и резко развернулся.
- Хенсын? – спросил Кикван толи облегченно, то ли пораженно и отпустил штаны, подумав, что хуже, чем в душе уже не будет. – Что ты тут делаешь?
Хенсын лишь нервно моргнул, уставившись на Киквана, а потом промямлил:
- Нуу…мне просто негде спать и яя…
- Ты говоришь, как беженец.
- Я и есть беженец. Из своей бывшей комнаты.
Кикван понимал, почему Хенсын не спит в своей комнате, но не понимал, почему он решил, что может спать здесь, в комнате Киквана.
- А Донун?
- Он храпит.
- Есоб?
- Слишком шумит.
- Дуджун?
- Он будет рано будить меня по утрам т_т
- Диван?
- Слишком узко.
- Ковер?
- ಠ_ಠ
- Ну, неужели нет других вариантов? – Кикван посмотрел на Хенсына так, что Хенсын уже почти пожалел о том, что вообще зашел в эту комнату.
- Но ты ведь должен меня понимать… - но отказываться от своего решения он не собирался.
- Я тебе ничего не должен.
- Но Кикваааан.
- Мне кажется, что ты меня используешь! Когда у вас любовные ссоры – ты приходишь ко мне, а потом, как только он поманит – сразу же убежишь к нему.
Хенсын поджал губы и опустил глаза, пару секунд помялся, а потом почти прошептал:
- Не убегу. Не смогу. Я знаю, что он с ней уже давно, но не понимаю, почему он держит при себе нас обоих. Я просто растерялся и не знаю, что мне делать. Но если я тебе мешаю, то лучше мне уйти.
И Хенсын ушел, оставив Киквану каплю облегчения и море угрызений совести. Но Кикван решил не обращать внимания на угрызения совести и продолжил готовиться ко сну. Он уже натянул пижаму и почти лег в кровать, но ему не давал покоя Хенсын.
- Интересно, где он лег? Хотя почему мне должно быть это интересно. Лег и лег – его проблемы, где…Аищ! Но ведь он приходил ко мне просить помощи, а я так бессовестно ему отказал…Ужасный из меня друг…а вдруг ему холодно…голодно…Блин, что за чушь я несу…
Кикван помрачнел, но все-таки решил пойти и найти Хенсына.
Искать долго не пришлось, ибо уже только зайдя в зал, Кикван увидел рыжие волосы торчащие из-за спинки дивана. Хенсын сидел в полу темной комнате, освещаемой только луной, что выглядывала в окошко. Луна светилась странным оранжевым светом, погружая комнату в странный романтический мир. Свет смешивался с рыжими волосами Хенсына и отбрасывал на его кожу приятный золотистый оттенок. Это завораживало.
Кикван обошел диван и встал прямо перед Хенсыном.
- Сидя спать собрался?
- Я не собирался спать, я думал.
- О чем?
- О ком…
- О ком? – повторил Кикван и глубоко вздохнул.
- О тебе.
В этот раз у Киквана не вышло вздохнуть, потому что горло сжало, будто клешнями - Почему? – этот вопрос он почти выдохнул.
- Потому что я все никак не мог понять, что меня так в тебе раздражает.
Кикван уже почти выпустил иглы с ядом, но Хенсын перебил его:
- Я ненавижу твои слезы. Я ненавижу смотреть, как ты плачешь. Я ранил тебя, потому что думал, что ты умеешь только улыбаться.
- Не вижу логики в твоих словах. – Киквану не очень-то верилось в эти глупые оправдания.
- А когда Дуджун сказал мне, что ты плачешь, то я почти возненавидел тебя. – Хенсын будто не реагировал на слова Киквана и просто продолжал говорить: - Я не понимал, почему все знают, что ты плачешь, а я нет. Все знают, что тебе больно, а я не знаю. Почему ты мне ничего не показывал? – Тут Хенсын поднял голову и посмотрел на Киквана, требуя объяснений.
Кикван не знал, что сказать. И, правда, почему?
- Ты не хотел об этом знать. Ты не хотел этого видеть, а когда ты понял, что не знаешь об этом – тебя это разозлило, ведь ты единственный, кто не знал об этом. – Ответ сам по себе пришел в голову и Кикван просто озвучил его.
- Все верно, - согласился Хенсын. - Верно, но сейчас я не хочу быть единственным, кто не знает о твоих слезах. Я хочу быть единственным, кто о них знает.
- Что? – непонимание отразилось на лице Киквана. – О чем ты говоришь?
Но вместо ответа Хенсын вцепился пальцами в штанины Киквана и потянул их на себя. Кикван не удержал равновесия и упал прямо Хенсыну на колени. И тут же быстрые пальцы скользнули по талии Киквана и побежали на спину, по пути задирая рубашку и касаясь горячей кожи.
- Хенсынаа-ах. – Только и смог выдавить из себя Кикван.
Но Хенсын уже пустил руки под рубашку младшего парня и шептал ему на ухо:
- Никому не показывай. Только мне…Только мой…мои слезы…и ты мой.
Кикван думал, что он спит. Все было настолько призрачно и нереально, что казалось – один неосторожный вздох и все это исчезнет, как мираж в пустыне. И он не дышал. Боялся…пока его страх не разрушил шепот:
- Что случилось? Почему ты не дышишь? – нежные пальцы обняли лицо Киквана, а губы стали осторожно касаться его щек.
- Я боюсь, что ты растворишься.
Легкая улыбка губы в губы и слова: «Даже не надейся».
- И не надейся, что так просто отделаешься от меня сейчас, как отделался в душе.
руки Хенсына плавно перетекли со спины Киквана на живот, пальцы пробежались по пуговичкам ночной рубашки и остановились на самой верхней.
- Ты запаковываешься так, будто боишься, что тебя изнасилуют. – Даже в такой ситуации Хенсын не мог не съязвить.
- А разве ты не это сейчас собрался делать? Но ведь я могу и уйти… - пригрозил Кикван шутнику.
- Не можешь…- пальцы расстегнули верхнюю пуговицу, обнажив ключицы и шею Киквана.
- Почему это?
- Потому… - Хенсын наклонился и легонько прикусил ключицу Киквана, тем самым вызвав у младшего восторженно-пораженный вздох, а потом полу-стон, когда следом за зубами, язычок слегка прошелся по месту укуса.
Пуговица за пуговицей Хенсын расстегивал рубашку Киквана, покрывая обнажившиеся кусочки его тела поцелуями. Кикван тихонько всхлипывал, вцепившись пальцами в плечи старшего парня. И все бы ничего, но кое-что не давало ему покоя.
- Хенсынаа…Хенсынаа…Подожди…остановись….
Хенсын уже расстегнул рубашку Киквана и стягивал ее с его плеч, но пришлось поднять голову, когда Кикван позвал его.
- Что случилось?
- Я так не могу…Ведь вы с Чунхеном еще не расстались. Мы, конечно, можем сделать это, но тогда я буду чувствовать себя паршиво.
Хенсын вздохнул и улыбнулся.
- Ты мелкий обломщик.
- Какой есть, - Кикван улыбнулся, пожал плечами и натянул рубашку на плечи. – Просто пойдем спать.
- Один поцелуй.
- Хенсын!
- Всего один единственный! Я обещаю не засовывать язык тебе в рот.
Кикван заржал.
- Что??
- Просто в губы, иначе не отпущу. – Хенсын сомкнул руки на талии Киквана и округлил глаза.
- Ты снова меня шантажируешь.
- Ну Кикии…Всего разок.
- Но только разок. – Кикван подозрительно сощурился.
- Всего один! И все! Чтоб так, как тогда в душе….Чтоб у меня пальцы на ногах поджимались.
Кикван улыбнулся, обнял Хенсына за шею и поцеловал его. И пальцы у Хенсына подогнулись как надо, и язык он Киквану в рот не совал, но потом, когда они через двадцать минут все-таки добрались до кровати, Хенсын снова шантажировал Киквана. И Киквану снова пришлось соглашаться на один единственный поцелуй.
5-я частьЧунхену не спалось. Совсем. Он до сих пор думал и переживал о том, где сейчас Хенсын. Он и правда не шутил, когда сказал, что не будет больше спать в этой комнате. Но куда он пошел? Проворочавшись неизвестно сколько времени на, внезапно ставшей слишком большой кровати, Чунхен решил пойти на поиски беглеца. Он, ни разу не раздумывая, сразу направился в зал. Там-то он его и нашел. Хенсын сидел один на диване и, кажется, о чем-то думал. На лице парня не было ни капли грусти или тоски, а только какое-то сомнение и…страх? К чему бы это? Ведь если он узнал о девушке, то должен быть расстроен, но ничего подобного на его лице не читалось.
Чунхен поглазел немного на Хенсына из-за угла и решил подойти к нему, но внезапно от противоположной двери отделилась тень и шагнула на свет. Это был Кикван. Он подошел к Хенсыну и встал прямо перед ним. Они стали о чем-то говорить, но Чунхен не слышал о чем, потому что эти двое почти шептали. Сначала Хенсын не реагировал на Киквана и отвечал, смотря куда-то в пространство, и быстро шевелил губами, будто зачитывая какой-то текст наизусть. Кикван смотрел на него сверху вниз и вся его поза выражала непонимание.
Внезапно Хенсын поднял голову и посмотрел на Киквана. Кикван дернулся и слегка напрягся, раздумывая о чем-то. Потом пара движений губами, шептавших что-то сокровенное, короткий ответ Хенсына, а затем Кикван упал к нему на колени. Это повергло Чунхена в шок. Но то, что он увидел потом повергло его в шок еще больше. То, как пальцы Хенсына пробегали по пуговицам рубашки Киквана, то с какой страстью он впивался губами в его обнаженное тело. Это сводило с ума. Но еще больше его сводило с ума то, что он даже ревновать его не имел никакого права. В тот момент Хенсын был счастлив и Чунхен не мог отобрать у него и это счастье.
Утро встретило общежитие Бистов яркими солнечными лучами. Расписание до обеда сегодня пустовало, поэтому ребята могли поспать подольше. Где-то в районе «около десяти» скрипнула первая дверь одной из спален. Если бы фанаты узнали, кто это проснулся раньше всех, то подумали бы, что их кто-то бессовестно разыгрывает. Первым встал Кикван. Он выполз из комнаты на полусогнутых ногах и поплелся в ванную. Следом за ним, будто привязанный к Киквану, показался Хенсын.
- Хенсын, иди спи, рано еще.
- Но ты же уже не спишь, почему ты говоришь мне идти спать?
- Потому что я хочу побыть наедине с самим собой. Достичь гармонии…
- Ой, харэ задвигать тут с утра пораньше всякую философскую чертовщину. У меня мозг ниболта не соображает. – Грубо прервал его Хенсын, схватил за руку и потащил в ванную.
Кикван жалобно заныл и упал на пол. Хенсын остановился и обернулся.
- Что такое?
- Ну почему ты свалился именно на мою голову? На свете так много людей, которые нагрешили в своей жизни на «гореть тебе вечно в аду», а я такой невинный агнец, танцующий под песни нимф и вкушающий райские плоды…жил себе жил…а тут ТЫ!
Хенсын пару раз моргнул и выдавил:
- И часто у тебя по утрам такие философские закидоны случаются?
- Да! Каждое утро! И вечер! И по ночам еще! теперь ту отстанешь от меня?
- Ну, конечно же… - Кикван уже подумал, что свершилось чудо, но затем Хенсын разбил все чудеса в прах - …нет.
Кикван заныл с удвоенной силой и задрыгал ногами, как пятилетний ребенок, не желающий мыть руки перед едой. Он дергался и запрокидывал голову назад, то и дело выставляя на обзор свою шею. Хенсын опасно сузил глаза, но Кикван этого не заметил, потому что был сконцентрирован на своей истерике. А зря не заметил…
Хенсын вдруг резко упал на колени, за руку дернул Киквана на себя и впился губами в его шею. Кикван аж забыл про истерику. В первые секунды тепло разлилось по всему его телу, глаза сами собой закрылись, а руки обвились вокруг шеи Хенсына. А еще через некоторое время пришло осознание того, что Хенсын пытается сделать. Глаза тут же испуганно распахнулись, а руки уперлись в грудь старшего. Кикван начал сопротивляться.
- Нет! Нет! Только не это! Перестань! След же останется! Как я это потом ребятам объяснять буду??
Хенсын оторвался от Киквана и пристально посмотрел ему в глаза.
- Тогда прекрати сопротивляться и просто иди за мной.
- Хорошо. – Кикван виновато опустил голову и уперся взглядом в пол.
Больше перечить Хенсыну Кикван не решался. Он молча позволил довести себя до ванной и так же молча позволил поцеловать себя.
Некоторое время Хенсын стоял, прижимая к себе младшего, и просеивал сквозь пальцы, прядки его взлохмаченных волос. Кикван обнимал Хенсына за талию, игрался пальцами с его футболкой на спине и мерно дышал ему в шею.
- Ки, мы же уже все решили насчет наших отношений. Почему же…
- Чунхен. – Одно имя и Хенсын еще крепче прижал к себе Киквана. – Вы должны поговорить и решить, что делать с вашими отношениями. – Пробубнил Кикван в шею Хенсына.
- Пусть он первый объяснится.
- Хен, это может тянуться до бесконечности. И тогда я не смогу быть с тобой.
- Что? – Хенсын резко отстранился от Киквана, обхватил его лицо руками и заглянул в его глаза. – Как это не сможешь?
- Если ты не решишь свои отношения с Чунхеном хеном, то я не смогу так…Я ведь говорил тебе…Ты снова меня не слушал.
- Но почему я должен первым делать это? Он ведь это все начал!
- Не важно, кто начал! Главное, что ты это закончишь! – Кикван почти выкрикнул эту фразу, затем развернулся и вышел из ванной.
- Обиделся…- грустно прошептал Хенсын и пошел выпрашивать помилование.
Кикван с угрюмым видом стоял около раковины и пытался найти среди грязной посуды хоть одну кружку.
- Да черт тут ногу сломит. Неужели руки отвалятся помыть за собой тарелки и не разводить тут свинарник?
Наконец кружка была найдена, и Кикван открыл воду, что бы помыть ее.
- Чего она такая грязная? Как будто ей землю копали, а не чай пили.
- Не ругайся, Ки…- раздался шепот сзади, затем чужие руки легли на плечи, проскользили вниз по рукам и накрыли своим теплом ладони Киквана. Теперь кружку держали уже две пары рук. -…я поговорю с ним…обещаю.
- Правда?
- Да….Его я уже потерял и не смогу вернуть никогда. Но я не хочу терять тебя, поэтому сделаю так, как ты хочешь.
- Спасибо.
Кикван повернул голову и слегка коснулся губами щеки Хенсына. Хенсын почувствовал его улыбку и повернул голову, что бы найти эту улыбку своими губами, как вдруг со стороны двери послышалось:
- Гхм…
Хенсын скорбно вздохнул и повернул голову, смерив тяжелым взглядом того, кто посмел нарушить эту утреннюю идиллию.
- Что, Дуджун хёёён?
- А ты считаешь, что ничего?
- Да, считаю…
Кикван так и стоял в объятиях Хенсына, абсолютно никак не отреагировав на появление лидера. Он не считал, что их застукали за чем-то постыдным.
- Кикван, а ты как считаешь? – Дуджун слегка наклонил голову, что бы увидеть лицо младшего.
Только сейчас Кикван среагировал и медленно повернул голову в сторону лидера.
- Я считаю, что утро сегодня хорошее. – Сказал он, намекая на то, что бы лидер не лез в это дело, не зная всех деталей.
- Я сделаю вид, что ничего не видел. Но что бы этого больше не было! И разлепитесь уже, наконец! – выпалил Дуджун, подошел и схватил Хенсына за воротник, дернув его на себя.
Хенсын не ожидал такого маневра, поэтому легко отлип от Киквана, а затем послышался звук бьющейся посуды. Кружка выскользнула из рук Киквана в тот момент, когда он перестал чувствовать Хенсына рядом с собой. Кружка была достаточно увесистой, поэтому вся посуда, которая лежала сверху – разбилась на осколки.
Дуджун не понял, что послужило причиной этого шума, а Хенсын тут же вывернулся из его рук и подскочил к Киквану.
- С тобой все в порядке? – Он развернул Киквана к себе, схватил его руки и начал осматривать их на предмет повреждений. Кикван стоял и молча смотрел на Хенсына.
Только убедившись в том, что осколки не зацепили рук Киквана, Хенсын смог накричать на Дуджуна.
- Зачем ты лезешь не в свое дело? Ты ведь абсолютно ничего не знаешь!
- А что я должен знать, чтоб понять, что ты изменяешь своему парню? – Но оставаться в долгу Дуджун не желал.
- Что? Я изменяю? Да пошел ты… - процедил Хенсын сквозь зубы, схватил Киквана за руку и волоком вытянул его из кухни.
На выходе они столкнулись с Донуном. Макнэ был сонным и не сразу сообразил, что происходит. Но когда сообразил, то быстро метнулся вперед, схватил Киквана за руку и потянул на себя. Хенсын выпустил руку Киквана и испуганно обернулся.
- Какого черта? – он заметил, что Донун стоит, обняв Киквана за плечи. – Что ты творишь?
- А ты что творишь? Опять захотел над ним поиздеваться? Не выйдет!
- Да какое твое дело, что я собрался с ним делать? – прошипел Хенсын сквозь зубы и тут же оказался около Донуна. – Что за мания у вас всех совать свои носы не в свои дела?
Хенсын уже готов был кинуться на макнэ с кулаками, как вдруг Кикван осторожно освободился из объятий Донуна и проговорил:
- Все нормально, Донун. Он не сделает мне больно. Теперь не сделает…- Он мягко улыбнулся Хенсыну, взял его за руку и увел в свою комнату.
Донун обернулся и ошарашено посмотрел на, вышедшего только что из кухни, лидера.
- Хен, что происходит? – его удивлению не было предела.
- Хотел бы я знать…
В этот раз Хенсын был сломлен. Когда он узнал о девушке Чунхена – ему хотелось просто исчезнуть…стереть себя самого с лица земли…что бы никто и никогда его больше не увидел. Но его удержали…Одним прикосновением руки, одним вздохом и тихим шепотом: «Хенсын…». Все это сделал для него Кикван. Раньше Хенсын был жертвой, но теперь, когда из-за стечения обстоятельств все вывернулось на изнанку – он внезапно стал виновником. И ему снова захотелось бы исчезнуть и утонуть в своих слезах, если бы теплые руки не сжимали его плечи. Кикван снова был рядом…снова делил с ним эту боль напополам. А может и не напополам, может он большую часть забирал себе и растворял ее своим светлым сердцем, превращая в дым. Все в мире Хенсына стало вверх тормашками. Сейчас он плакал в объятиях человека, которого еще несколько дней назад сам доводил до слез и сам же его ненавидел. Что делать дальше Хенсын не знал…Внезапно его будущее сузилось до одного только этого мальчика, который шептал ему, что все будет хорошо.
Продолжение
Статус: Закончен
Автор: Мое собственное, непотыренное
Пейринг: Наконец-то я дождалась этого Чунхен/Хенсын <-Броукын. Кикван/Хенсын готовятся
Рейтинг: Эээ...
Отказ от прав: Права не качаю, ибо скромен и неприхотлив, но китайская разведка доложила, что все так и было.
Саммари: Формула:
Хенсын + Чунхен = ♥
Хенсын + Кикван = (╯°□°)╯┻━┻
Чунхен + Девушка - Хенсын = ಠ益ಠ <- Хенсын
Задача: Выяснить на самом ли деле Чунхен встречается с девушкой и если да, то доказать, что лучшим утешителем в делах любовных является самый ненавистный тебе человек, чьи слезы ты ненавидишь.
Раньше Хенсын был жертвой, но теперь, когда из-за стечения обстоятельств все вывернулось на изнанку – он внезапно стал виновником. И ему снова захотелось бы исчезнуть и утонуть в своих слезах, если бы теплые руки не сжимали его плечи. Кикван снова был рядом...
1-я часть- Где ты был ночью? – вопрос, будто прозвенел в этой давящей тишине, которая повисла, после того, как Хенсын вошел в комнату.
- Спал на диване, а что? - Хенсын не был удивлен этим вопросом, но и рад он ему тоже не был. Хотя должен был. После того, как в обществе начали витать слухи о том, что Чунхен и «девушка из стаффа» встречаются – у Хенсына пропало желание жить. Ситуация стала совсем напряженной и непонятной для иноземного Хенсыновского мозга. Они с Чунхеном были вместе – уже достаточно долгое время, но вдруг непонятно откуда взялись эти слухи о шашнях Чунхена с девушкой. За пределами группы об этом никто не знал, но на Хенсына будто опрокинули ведро холодной воды. Он действительно любил Чунхена, и слышать новость о том, что у него есть девушка было больно и обидно, но больше больно, потому что казалось, что его предали. Он никогда не любил делиться чем-то своим с кем бы то ни было еще, а теперь она просто пришла и сказала, что будет встречаться с Чунхеном. Это бесило. Он захотел отомстить. Сначала это не представлялось возможным, но потом на его глаза попался Кикван. Милый, скромный мальчик, который жил и радовался в качалке, никого не трогал и лишь изредка крутил фансервис с Есобом или Донуном. Но с Есобом они были друзьями детства, поэтому никого это не удивляло, а Донун…это Донун – он младший, его нужно иногда радовать.
Когда Хенсын в первый раз закинул на Киквана грабли, все удивились, потому как отношения этих двоих никогда не были радужными, но посчитали это лишь временным помутнением рассудка второго старшего. Но целью Хенсына не было – раздуть скандал из отношений с одногруппником. Ему всего лишь хотелось, что бы Чунхен это увидел и локти себе обкусал от ревности. Ведь Кикван такой милый и нежный – кто угодно бы приревновал свою вторую половину к этому сияющему сокровищу корейской нации. Но Чунхену было все равно. Он лишь презрительно фыркнул и отвернулся, не придав этому значения. Тогда Хенсын закинул на Киквана грабли во второй раз – уже на фотосессии, что бы побольше народу это увидело. Но и в этот раз Чунхен даже глазом не моргнул. Это раздражало еще больше.
- Чунхен, что это за слухи о том, что ты встречаешься с девушкой из стаффа?
- Они и до тебя дошли? Не обращай внимания…просто языками чешут без дела. Ты же знаешь, им лишь бы кого-нибудь пообсуждать. Ложись спать, родной.
Эти слова немного успокоили Хенсына и заставили его мозг вернуться в привычное состояние.
- А чего это ты в последние дни около Киквана обтираешься?
- Кикван? Нет, не слышал. – Кикван снова отошел на второй план, потому что личная жизнь Хенсына вроде бы вернулась в нормальное русло.
Хенсын быстро прыгнул под одеяло и приподнял краешек, намекая, мол Чунхен тащи сюда свою тощую задницу, а то мне холодно лежать тут одному. Чунхен всегда был догадливым, поэтому уже в следующую секунду лежал под одеялом и прижимал к себе любимого парня.
Утром, перед тем как зайти в комнату Хенсына и Чунхена, Кикван вздохнул, вложив в этот вздох всю тяжесть и скорбь всех войн за всю историю человечества.
- Ну почему все время я? Я не лидер, и даже не старший, я почти самый маленький среди всех этих людей, почему именно мне приходится все время будить этих двух коней? – Кикван снова вздохнул, повернул ручку и медленно открыл дверь. Осторожно заглянул в щелочку. Как и ожидалось – одна кровать снова пустовала, зато вторая кровать была очень забита. Бочком протиснувшись в узкую щель, Кикван на цыпочках подошел к кровати и потормошил первое попавшееся плечо.
- Эй, Чунхен! – наугад позвал Кикван. Предположительный Чунхен высунул голову из-под одеяла и оказался Хенсыном.
- Чего?
- Ой, Хенсын, я думал это Чунхен.
- Да, я заметил, что ты так думал. Чего надо?
- Дуджун хен сказал просыпаться и идти завтракать.
- Скажи Дуджуну хену, что я разрешил ему позавтракать без нас. Сегодня выходной – пусть оставит нас в покое. И ты проваливай отсюда побыстрее, а то не романтичное утро какое-то, потому что разбудить меня должен был Чунхен поцелуями нежными, а не ты.
Кикван часто слышал такие слова из уст Хенсына, поэтому уже привык не обращать на них внимание, но в этот раз тон Хенсына задел в нем что-то.
- Прости, что нарушил твою идиллию, больше я в эту комнату даже не сунусь.
- Вот и отлично, значит мне не придется повторять по девять тысяч раз одно и то же.
- Я тебя ненавижу.
К такому ответу Хенсын тоже привык, он часто это слышал от младшего, вот и сейчас даже ухом не повел. Кикван вышел из комнаты и нарочно хлопнул дверью так громко, что Хенсын аж вздрогнул.
- Ты не думаешь, что был слишком резок? – Чунхен уже давно не спал, поэтому слышал весь этот диалог. – Он ведь все-таки твой донсен.
- Я не обязан быть вежливым со всеми донсенами. Если хочешь, будь с ним вежливым, а я не буду. Его итак пол Кореи любит, наверное, его уже занесли в список достояний Республики, под грифом: «Охранять, как зеницу ока». Пфф…
- Чего ты так разгорячился? Это ведь просто Кикван – наш одногруппник, откуда столько злости…- Чунхен медленно сел на кровати и растрепал волосы.
- Ну вот…романтичное утро испорчено. Спасибо национальному достоянию….
В следующие две недели жизнь группы текла как обычно: Чунхен и Хенсын ворковали в своем мире, Кикван игнорировал их обоих, хотя в принципе всем троим было наплевать на это. Но без стычек не обходилось никогда.
- Что за умный человек вытирался моим полотенцем? Оно насквозь мокрое! – Хенсын зашел в кухню, тряся мокрыми волосами и полотенцем в руке. – Кто это, я спрашиваю?
- Я случайно…- донеслось тихое лепетание из угла кухни, но тут же было прервано.
- Я так и знал! Можно было даже не спрашивать. У тебя фетиш на мои вещи? Ты тайно влюблен в меня что ли? Почему ты все время лапаешь все мое? – Хенсын давил на Киквана с такой силой, с какой только мог. Этот мелкий проныра в последнее время доводил его до белого каления этим своим «Я случайно» - Может быть ты и в группу попал случайно?
На этой фразе повисла гробовая тишина, тишина такой плотности, что можно было отрезать ножом, намазать на батон и съесть. Кикван ничего не ответил на эти заявления, он просто встал и вышел из кухни и последнее, что увидел Хенсын – это были слезы, которые Кикван неуклюже размазывал по щекам, чтобы никто не увидел.
- Я знал, что ты его презираешь, но не думал, что ты опустишься до такого. – Дуджун хоть и не был похож на адекватного лидера, но все-таки когда нужно напоминал остальным, за что его назначили на эту должность. – Только что ты нес такую чушь, что у меня чуть уши не отпали от негодования. И да, ты молодец – ты снова довел его до слез! Можешь собой гордиться.
- Снова? Что значит снова? Это в первый раз…
- Это в первый раз, когда ты это заметил с высоты своей непрошибаемости.
- Эээ?
- Бээ…- Дуджун подошел к Хенсыну на расстояние удара и процедил сквозь зубы: - Еще раз такое повторится, и я из тебя душу выбью. Не смей с ним больше разговаривать! И подходить!
Хенсын не думал, что этот случай произведен на него хоть какое-то впечатление. Он много раз наезжал на Киквана и много раз слышал слова ненависти в ответ, но он никогда не видел его слез. Слез, пролитых из-за этих перебранок.
- Да что с ним такое? Плачет из-за наших ссор? Это так по-бабски…неужели он не мог мне ответить снова что-нибудь в духе «ненавижу тебя» или послать меня куда подальше? Почему он заплакал? Он ведь говорил, что привык к этому. – Эти мысли не давали Хенсыну покоя. Он хотел знать ответ на все эти вопросы так сильно, что аж руки тряслись. И уже через пол часа терзаний Хенсын понесся искать Киквана, что бы потребовать у него ответы на свои вопросы.
Кикван был в зале. Он смотрел одно из тех дуратских шоу, которые Хенсын терпеть не мог. Кикван часто ходил на шоу, поэтому Хенсын и не любил. Хенсын остановился у входа и посмотрел на Киквана – тот с беспечным видом сидел на диване, прижав к себе подушку, как родного человека и заливисто смеялся над дуратскими плоскими шутками. Это раздражало. Раздражало видеть его веселым, в то время как сам Хенсын себе места не находил. Он резко подбежал к Киквану, на ходу вцепляясь пальцами ему в плечи и резко поднимая его на ноги.
- Почему ты такой? Почему ты плакал, а теперь смеешься? – Хенсын тряс, опешившего от страха Киквана, как липку и выплевывал ему в лицо случайные фразы. – Что с тобой не так? Объясни мне…!
- Хен, пусти, мне больно – Кикван наконец совладал с голосом и попытался высвободиться из захвата Хенсына, но тот только крепче вцепился пальцами в его плечи и почти закричал:
- Почему ты не говоришь, что ненавидишь меня? Ты ведь можешь просто послать меня к чертям!
- Хенсын, да что тебе нужно от меня, оставь меня в покое, что я тебе такого сделал – Кикван уже истерил и хрипел, сорвавшимся голосом, но Хенсын даже не думал успокаиваться.
- Объясни мне, что с тобой?
Но в следующий момент над ухом раздалось, как гром среди ясного неба:
- Нет, это с тобой что?? – резкий рывок удалил его от Киквана, затем неожиданный удар в челюсть, голова крутанулась вокруг своей оси, ноги подкосились и Хенсын упал на ковер.
- Я тебе говорил не трогать его! Говорил? – слова кричащего Дуджуна не доходили до сознания Хенсына, он сидел на ковре и смотрел на то, как Кикван сотрясаясь все телом прижимается к Донуну, цепляется за его плечи и плачет…плачет…плачет.
2-я частьЧунхен никогда так раньше не злился. Он не кричал и не впадал в истерику, он просто убивал Хенсына взглядом.
- Ты ума лишился. Ты просто б е з у м е н. Так накричать на парня из-за ничего. Он чуть заикой не остался. Как ты до такого докатился? Я тебе миллион раз говорил – засунь свою ненависть в одно место и постарайся…
- Я не ненавижу его.
- Что?
- Я его не ненавижу. – Хенсын снова повторил ту же фразу тем же безразличным тоном.
- Тогда какого черта там происходило?
- Донун утешал его.
- Конечно же, Донун утешал его, ведь ты набросился на него, как сумасшедший. Ты в своем уме?
Но, внезапный звонок мобильного Чунхена прервал этот односторонний разговор.
- Алло, привет, нет я не могу сейчас говорить…Да, ты не во время. Я перезвоню.
- Кто это был?
- Один знакомый, ты его не знаешь.
- Ммм…
Вдруг Чунхен подошел и сел рядом с Хенсыном, взял его за руку и, смотря ему в глаза, спросил:
- С тобой все в порядке? Ты сам не свой в последнее время.
- Все нормально, не обращай внимания, скоро мне станет лучше.
Хенсын не любил все эти задушевные разговоры. Сочувственные взгляды, робкие слова, чувство зависимости. В такие моменты, ему казалось, что кто-то бесцеремонно капается в его душе. Ему было неприятно от того, что кто-то видит его таким…таким. Чунхен был его парнем, но он не считал это достаточной причиной, чтобы позволить ему жалеть его. Поэтому эти разговоры он пресекал сразу же. Затем вставал и выходил из комнаты. И этот раз не был исключением. Не говоря Чунхену больше ни слова, он просто ушел.
Искать успокоения он ходил на кухню. Открывал холодильник, доставал что-нибудь наименее полезное и ел до тех пор, пока его не начинало выворачивать.
Хенсын зашел на кухню, подошел к холодильнику, открыв дверцу взял оттуда первое что под руку попалось, повернулся к микроволновке и только тогда заметил вжавшегося в угол Киквана. Младший сидел на стуле, на полметра от стола и испуганно хлопал глазами. Пару секунд Хенсын просто молча, смотрел на него, затем отвернулся и подошел к печке. Кикван, посчитав что сейчас самое время быстро свалить с кухни от греха подальше начал по стеночке пробираться к выходу. Почти дойдя до спасительного дверного проема, он замер от раздавшегося сзади голоса.
- Подожди.
Кикван повернулся и увидел только спину Хенсына.
«У него на спине глаза? Да он опасней, чем я думал» - мысли в голове Киквана помешали ему услышать следующую фразу.
- Тебе нравится, когда тебя утешают?
- Ч-что?
- Донун…он утешал тебя сегодня.
- А…ну, да.
- Тебе это нравится? – Хенсын так и не повернулся к Киквану, поэтому младший чувствовал себя слегка не в своей тарелке, разговаривая с его спиной.
- Дело не в том, что нравится, а в том, что мне правда было страшно. Донун сам обнял меня, а я не сопротивлялся.
- А если я тебя обниму, ты тоже не будешь сопротивляться?
Кикван глупо разинул рот и многозначительно вывел:
- Ээээ?
В следующий момент Хенсын резко повернулся и начал приближаться к Киквану. Кикван стоял и думал, зачем он к нему идет: переломать ему кости? потребовать каких-нибудь объяснений? ударить? еще раз накричать? обнять?...Стоп..Обнять? Кикван ожидал чего угодно, но только не того, что старший бережно положил ему руки на плечи, а затем осторожно прижал к себе. Миропонимание Киквана разрушилось во мгновение ока. Он привык к вечным ссорам с этим парнем, крикам и нервам, а теперь он просто стоит и обнимает его, будто родного. Было непривычно, но Кикван мог поклясться, что готов был с радостью привыкнуть к этому ощущению тепла и заботы, которое исходило от Хенсына, готов был стать куклой для обнимания, только бы Хенсын больше не кричал на него, потому что это так больно, когда на тебя кричит тот, кого ты безумно любишь.
Ни Кикван, ни Хенсын не говорили об этом кухонном инциденте никому, но мысленно возвращались к нему миллион раз. Хенсын думал, что, скорее всего, сошел с ума, ведь он встречается с Чунхеном и даже любит его и даже хочет жить с ним долго и счастливо, но ведь обнимать этого мелкого засранца было так приятно, и так удобно и так хотелось, чтоб и этот мелкий тормоз тоже обнял в ответ, а не просто прижимался губами к его шее. В этот момент по телу Хенсына пробежали мурашки. К шее…Этот мелкий засранец прижимался губами к его шее. И телом прижимался, вот только не обнимал. Почему? Это ведь не сложно. И да, Хенсына почти накрыло, но он почувствовал, что Кикван не дышит и подумал, что не рассчитал силу и сильно сжал его тело, но не услышал хруста ребер, потому что в ушах все звенело. Он отодвинулся от него и начал быстро ощупывать его ребра, до тех пор, пока Кикван не выбежал из кухни с почти истеричным: «Что ты делаешь?»
Кикван, же со своей стороны, сгорал от стыда, от смущения, от неудовлетворенности и еще кое от чего, о чем в приличных рассказах не пишут. Целый день он сидел в комнате и не выходил даже на завтрак-обед-ужин. Потому что если бы кто-нибудь сейчас увидел его состояние, то обязательно бы догадался, о чем все его неприличные мысли. Под «кем-то» в данном случае предполагался один человек. Один единственный, который уже давно был занят и не светил Киквану вообще ни разу. Он бы просидел в комнате до скончания веков, если бы на следующий день не услышал из-за двери голос лидера:
- Если ты решил заморить себя голодом, то мне правда все равно. Но так и знай, что на встречу с фанатами, которая будет сегодня вечером, я притащу даже твой скелет и заставлю улыбаться фанаткам и подписывать эти чертовы диски.
Кикван подумал, что вытаскивать скелет на фанвстречу все таки не очень эстетично, поэтому решил выйти и поесть. На кухню он пробирался, как ниндзя – выглядывал из-за каждого угла и смотрел нет ли кого на горизонте. Под этим «кем-то» подразумевался один человек. Но все его экшеновские загибоны рассыпались прахом, когда он зашел на кухню. Все ребята сидели там. И этот «кто-то» в том числе. Внезапно откуда не возьмись слева прозвучало:
- Хен, с тобой все в порядке?
Кикван повернул голову и вздрогнул, увидев слева макнэ.
- А? Да, все хорошо, просто я спал. Много спал.
- Я подумал, что тебе нездоровится.
- Нет, нет со мной все в порядке. Правда. У меня так иногда бывает: засну и сплю и сплю и сплю.
- Никогда раньше с тобой такого не было. – холодный голос прозвучал из-за спины и рассыпался по крови Киквана ледяными осколками.
Кикван медленно обернулся, готовясь выслушать сейчас очередную порцию язвительных комментариев и ожидая увидеть на себе этот колючий взгляд, но…не увидел…Колючий взгляд был, но наведен он был не на него, а на Донуна.
- Хенсын, не начинай…- Дуджун хотел остановить это, но не успел.
- Снова захотелось утешить хена? Это так мило, куда деваться, утешай его, утешай, ему это так нравится. – после этих слов Хенсын просто встал и ушел с кухни, даже не дав никому слова сказать.
- Что это с ним? – Донун вопросительно посмотрел на Киквана.
- Чего ты на меня смотришь? Я откуда знаю, что творится в его голове? У Чунхена спроси. – Кикван вышел из кухни следующим, потому что есть, внезапно, расхотелось. Он видел, как Хенсын заходит в свою комнату и захлопывает за собой дверь, поэтому, проходя мимо, Кикван зло пнул несчастную дверь и пробубнил:
- Достали твои истерики.
Позже, на фанвстрече все хорошо играли в видимость того, что никаких проблем нет. Хенсына посадили подальше от Киквана и Донуна, заставили улыбаться под угрозой «я тебе рот к ушам пришью», фанатки были в счастье, Бисты типа тоже. По конец фанвстречи атмосфера была дружелюбней некуда, поэтому фанатки так растрогались, что собрались сидеть в зале неделю, а то и дольше, если бы строгие охранники силой не повыпихивали их за дверь. Когда в зале не осталось никого кроме стаффа и ребят, Хенсын позволил себе уронить голову на стол.
- Я думал, что умру тут. Серьезно, откуда у нас столько фанатов? Это все из-за того задовертящего засранца. – Хенсын не глядя тыкнул пальцем в сторону, где предположительно должен был находиться Кикван.
- Что? Не вали все с больной головы на здоровую. К тебе куча фанаток в очередь выстроилась.
- Но это только потому, что к тебе очередь была сильно большая, и им лень было стоять.
- Тут была одна очередь и они ко всем по очереди подходили, ты совсем мозги растерял?
Хенсын и Кикван сидели на разных концах стола и переругивались через Есоба. В этот момент они даже забыли обо всех кухонных инцидентах.
- Все ачжуммы пришли из-за тебя. Ведь ты такой милый и сладкий. Одна женщина мне все уши прожужжала о том, что любит тебя до потери сознания. Я думал, что у меня уши трубочками посворачиваются от всех этих нежностей.
- А жаба тебя от зависти не задушила?
- Какая жаба?
- Зеленая! В болотах водится…
- Да иди ты в пень, засранец.
- И тебя туда же.
- Не шли меня в те места, куда я тебя послал. Не хочу быть посланным в одно с тобой место.
- Ну конечно, тебе будет слишком тесно. И вдруг ты меня задушишь там, ради свободного пространства, в своих жарких объятьях.
В этот момент повисла тишина. Кухонная сцена встала перед глазами обоих парней так ясно и четко, что захотелось выругаться. Хенсын вцепился пальцами в стол и провел по нему ногтями, дабы не вцепиться в шею этому человеку, на другом конце стола, которого черт дернул вспомнить о том, что Хенсына прошибало холодным потом. А потом он просто встал и ушел. А Кикван сидел и пытался сильно не краснеть и ни о чем вообще не думать.
Хенсын шел по коридору до гримерки и тихо ругался.
- Болван…дернула его нелегкая. а ведь я уже почти забыл, а он тут со своими остротами, засунул бы он их себе…- но внезапно его мысли оборвали голоса, доносившиеся из-за поворота.
- Оппа, ты обещал мне перезвонить. Я ждала, но уснула, так и не дождавшись ничего.
- Прости, просто с Хенсыном было непросто.
- Когда ты ему уже скажешь? Мне уже надоело ждать, когда он сам обо всем узнает и расцарапает мне лицо ногтями.
- Что ты говоришь? Хенсын не будет тебе ничего царапать.
- Да, конечно…особенно после того, как узнает, что его парень ему изменяет. На его месте…я бы так и сделала.
После этого Хенсын не слышал еже ничего, он развернулся в другую сторону и, забыв о своих вещах в гримерке, и бежал к выходу. Он даже не заметил, как сшиб кого-то с ног, ему было все равно.
Кикван спокойно шел по коридору и смотрел что-то в телефоне, как неожиданно кто-то наскочил на него. Телефон отлетел в строну, а сам Кикван оказался на полу. Он больно ударился локтем об стенку, но бегущему, кажется было все равно. Кикван заметил, что бегущим был Хенсын.
- Куда подевался Хенсын? – Дуджун собирал свои вещи, попутно пересчитывая одногруппников.
- Он, наверное, уже в машине. – Кикван не знал точно, куда мчался Хенсын, но надеялся, что не ошибся.
- А вещи…
- Я заберу. – Кикван надел свой рюкзак на плечи и начал складывать вещи Хенсына в сумку.
- Ну ладно…- Дуджун не стал уточнять, почему это сделает не Чунхен, потому что меньше всего ему хотелось знать, что вообще происходит. Его задачей было – собрать всех одногруппников и их вещи в одну машину и проследить за тем, чтобы все пятеро заснули в своих кроватях в общаге. И все.
Кикван зашел в машину первым и увидел, что Хенсын сидит на самом заднем сидении и, кажется, спит. Обычно, там, на камчатке, сидел Кикван, потому что там было тихо и темно, и, обычно, он отстаивал свое место, чуть ли не кулаками, но в этот раз, что-то подсказывало ему, что этого делать не стоит. Он тихо подошел к Хенсыну, положил его сумку ему на колени и собирался уже уйти, как вдруг почувствовал, что что-то вцепилось в его рукав и настойчиво тянет вниз. Он обернулся. Хенсын все еще притворялся, что спит, но в то же время, рукой тянул Киквана вниз, намекая этим, на то, что бы он сел рядом. В этот раз Кикван тоже решил не спорить. Он сел и не шевелился до тех пор, пока не подошел Чунхен.
- Кикван?
- П-прости. Я уже сейчас ухожу. – Кикван попытался встать, но Хенсын все еще крепко держал его за руку.
- Хенсын, Чунхен уже пришел, так что я пойду.
- Нет.
- Но Хенсын.
- Нет. Чунхен найдет себе другое место.
Кикван виновато поднял глаза на Чунхена, мол, прости, это все он виноват. В ответ Чунхен лишь улыбнулся, пожал плечами и ушел. Кикван совсем не понимал что происходит.
Когда все ребята расселись – машина тронулась. Кто-то спал, кто-то достал плеер и слушал музыку, кто-то просто смотрел в окно, никому не было дела до того, почему Хенсын и Чунхен не сидят вместе. И до задних сидений никому тоже не было дела. И никому не было дела до того, что Хенсын сидит, обняв Киквана за талию, положив голову ему на плечо. Кикван тоже ничего не понимал, но решил ничего у Хенсына не спрашивать, а о том, что Хенсын плакал, Кикван узнал позже, когда заметил, что рубашка, на том плече, где лежал Хенсын, была мокрой.
3-я часть.После тяжелого рабочего дня нужно сходить в душ. Хенсын всегда первым ратовал за это, но не в этот раз. В этот раз он, обреченно шаркая слишком длинными джинсами, поплелся сразу в их с Чунхеном комнату. Но Чунхен остановил его на полпути.
- Родной, сначала нужно в душ. Ты, что думаешь, что я буду спать с вонючим тобой?
- Мне без разницы. Не хочешь – не спи. Я очень устал. У меня нет сил мыться, поэтому просто отстань от меня.
- Но Хенсын…
- Нет! Я сказал нет, значит, нет!
Кикван смотрел за этой сценой со стороны и совсем не собирался вмешиваться. Он никогда не вмешивался в любовные разборки между этими двумя, хотя в груди и бывало странное желание пойти и задавиться на первой попавшейся вешалке. Но весь сегодняшний день был каким-то не таким. Кикван оторвался от стены, которую подпирал и подошел к Хенсыну именно в тот момент, когда тот открыл дверь и собирался зайти в комнату.
- Хенсын…- осторожные пальцы прикоснулись к его руке и Хенсын замер от неожиданности. – Хенсын…я понимаю, что ты устал, но нужно перед сном сходить в душ.
В следующий момент Хенсын почувствовал, как младший осторожно взял его за руку.
- Хорошо. – Хенсын закрыл дверь в комнату и повернулся к Киквану.
Чунхен был очень удивлен этим. Только что Хенсын категорически отказывался идти в душ, а теперь, когда Кикван один раз его об этом попросил – он сразу же согласился.
Хенсын позволил Киквану вести себя. Проходя мимо Чунхена, Кикван посмотрел на него и мысленно извинился. Второй раз за этот вечер. Чунхен молчал.
Заведя Хенсына в ванную, Кикван поставил его возле душевой и сказал:
- Раздевайся, - но поняв, как это прозвучало, слегка покраснел, - То есть, снимай одежду и залезай в душ.
- Хорошо, - до Хенсына, кажется, двойственный смысл этой фразы не дошел.
Кикван тихонечко вздохнул и решил умыться, раз уж он зашел в ванную. Он отвернулся к раковине и включил воду. Через минуту за спиной послышалось шипение душа – Хенсын, наконец, смог стянуть с себя одежду и залезть в душевую кабинку.
Кикван не спеша умылся, почистил зубы, посмотрел в зеркало на свое уставшее лицо и снова вздохнул. Печально. Печально вздыхать уже начало входить у него в привычку. Надо отвыкать. Он выключил воду, отвернулся, чтобы выйти и краем глаза отметил, что Хенсын стоит под душем и даже не двигается. Что же с ним такое сегодня? Но решив, что это не его дело, Кикван собирался выйти из ванной, как вдруг почувствовал, что кто-то за руку потянул его назад и в следующую секунду он уже ощущал, как вода затекает за воротник его футболки.
- Что за…?
Хенсын стоял под душем и смотрел в зеркало – на отражение Киквана. Умывается – смывает со своего лица всю сегодняшнюю усталость – без грима он даже лучше выглядит…смотрит на себя в зеркало и щиплет себя за щеки. Такой смешной. Он собрался уходить? Хенсын представил себе зеркало без отражения этой милой мордашки и ужаснулся. Тело само по себе подалось вперед, рука схватила его руку и потянула на себя. Пару секунд Хенсын стоял и смотрел, как струи воды мочат его футболку. Он совсем не подумал о том, что Кикван все еще одет. Все равно…
- Что за…? – Кикван не был в восторге от всего происходящего, но он не смог договорить, потому что уже через секунду был бесконечно мокрым от того, что вдобавок к душу, который поливал изо всех сил – к нему прижалось мокрое тело, вконец убив тем самым надежду Киквана остаться сухим хоть чуть-чуть. Он даже ничуть не удивился тому, что Хенсын его обнял – не было сил удивляться. Он просто тихо прошептал, обреченно повесив руки:
- У меня футболка промокла.
Без лишних слов Хенсын отстранился от Киквана, стянул с него футболку и выкинул ее из душевой кабины на пол. Снова обнял. Тело обожгло от прикосновения к чужому телу.
- Штаны у меня тоже мокрые
Хенсын уже просунул пальцы в петли его джинсов, как вдруг услышал слабые протесты:
- Нет, нет не нужно их снимать…- Но было уже поздно. Мокрые штаны легли рядом с футболкой.
Кикван нервно вдохнул и прикусил язык, чтобы не сказать, что трусы у него так-то тоже намокли. Но Хенсын, видимо, это и без него понял, потому что уже скоро Кикван почувствовал, как оставшаяся часть одежды предпринимает попытки покинуть его тело. Кикван быстро вцепился руками в трусы, благо они намокли и стягивались не так легко, как джинсы.
- Хенсын! Хенсын! – Кикван резко выбросил одну руку вперед и оттолкнул, сошедшего с ума, одногруппника к стене душевой кабинки. Второй рукой он продолжал держать трусы, будто в любой момент у них могли вырасти ноги, и они бы убежали. Хенсын нервно моргнул и уставился на Киквана куда-то ниже пояса. Кикван попытался закрыться одной рукой…Наивный. Дверь душевой была открыта, поэтому Кикван решил спастись бегством. Но этого не удалось сделать, потому что, как только Кикван добрался до двери – она с шумом захлопнулась прямо у него перед носом. Кикван замер и даже дышать перестал. Но никаких действий со стороны Хенсына не последовало…Тогда Кикван решил чуть-чуть обернуться. Хенсын стоял и рукой придерживал дверь с одной стороны.
- Ты боишься? – спросил Хенсын скорее вопросительно, чем угрожающе.
- Н-нет?
- Чего ты боишься? Ведь у меня есть парень.
- Но со стороны, мне кажется, что между вами не все в порядке.
- Тебе так кажется?
- Да…наверное…-Кикван моргнул и снова отвернулся к двери.
- Можно я тебя поцелую? И тогда, ты сможешь уйти.
- Ты мне угрожаешь? – от такого вопроса у Киквана мурашки пробежались по коже.
- Угрожаю? нет, я не хотел, чтобы это так прозвучало.
Кикван удивился, услышав в голосе Хенсына нотки паники. Уж что, что, а паниковать в этой ситуации должен Кикван, а не Хенсын.
- Пожалуйста…
Кикван пораженно выдохнул и повернулся, моля всех богов, чтобы его чувства сейчас не ломанулись толпой наружу. Хенсын расценил это, как согласие.
- Я чуть-чуть…- Хенсын медленно подошел к Киквану и осторожно положил руку ему на плечо, затем на спину. Кикван затаил дыхание и зажмурился. – Эй, не закрывай глаза…
- Ч-что?
- Посмотри на меня, глупый.
В другой ситуации Кикван бы фыркнул на это замечание и ушел бы в свою комнату, но не сейчас. Сейчас происходило то, на что он никогда даже не надеялся, но очень хотел.
- Я не г-глупый.
- Конечно же глупый…ты так легко позволил себя уговорить. Я тебе так сильно нравлюсь?
- Что? – внезапно, наваждение Киквана, как водой смыло. – Ты прикалываешься надо мной?
- Сейчас поцелую и решу. – С этими словами Хенсын уже совсем не нежно впился в губы младшего. Кикван на секунду опешил. Он себе совсем не так все это представлял. Он резко начал брыкаться и выворачиваться, а Хенсын только усиливал хватку – он с силой выкрутил руки Киквана, так что они чуть не хрустнули. Кикван из последних сил напрягся и вывернулся из его объятий со стоном: «Мне больно…» и осел на пол. Зачем Хенсын это сделал? Может быть для того, чтобы не одному ему было так плохо? Но посмотрев на Киквана, он пожалел о том, что он натворил.
- Прости, я не хотел.
- Забудь…- Кикван махнул рукой и встал с пола, намереваясь выйти уже наконец из этой четырехклятой кабинки.
- Подожди, мне правда жаль! – Хенсын взял Киквана за руку, но Кикван зашипел в ответ:
- Я сказал забудь! Проехали! – он одернул свою руку и открыл дверь дешевой.
- Чунхен встречается с девушкой… - Хенсын сам не понимал, зачем сказал это.
Кикван затормозил.
- Это он тебе так сказал?
- Я слышал, как они разговаривали…после фанвстречи.
Кикван вздохнул и ответил:
- Поэтому ты такой странный? Вам нужно поговорить…Кажется ваши отношения зашли в тупик. Но тебе этого мало, поэтому ты решил вогнать в тупик еще и меня. Но меня такая расстановка мест не устраивает…позволь и мне тогда вогнать тебя в тупик.
- Что? – Но прежде, чем Хенсын смог сообразить, что хочет сделать младший, Кикван уже мгновенно забрался обратно в кабинку и поцеловал его. Медленно и нежно…запустив пальцы в его волосы и осторожно потягивая за пряди. Все это было так…так…так, что у Хенсына пальцы на ногах поджимались и в животе приятно тянуло. Но внезапно Кикван начал отстраняться.
-Нет…- Хенсын судорожно вцепился пальцами в плечи Ки. – Не уходи…
Но Кикван только грустно улыбнулся и вышел из кабинки. И Хенсын не посмел его снова задержать.
Когда Хенсын пришел в их с Чунхеном комнату – Чунхен уже лежал в кровати.
- Долго ты что-то мылся.
- Угу.
- Все в порядке?
-В полном!
Хенсын покидал свои вещи на кресло и подошел к сушилке для белья. Через его плечо были перекинуты джинсы и футболка…
- Разве это…- начал было Чунхен.
- Да это одежда Киквана. А что? – Хенсын перебил его и уставился на него взглядом мол, а ты что хотел, чтобы я принес Киквана, перекинутого через плечо?
- Но почему ты вешаешь ее сушить?
- Потому что одежда намочилась, когда я стягивал ее с него в душе.
- И зачем же ты это делал?
- Потому что мне этого очень хотелось. И, может, хватит вопросов? У меня итак голова картонная. – Хенсын закончил развешивать одежду, а затем пошел и лег в кровать.
- Но…
- Спокойной ночи – отчеканил Хенсын, отвернувшись от Чунхена. – Свет не забудь выключить.
***
Первым утро встретило Чунхена. Он проснулся и увидел, что Хенсын все так же лежит на противоположном от него краю кровати. Чунхен подвинулся к Хенсыну и обнял его со спины, потом положил голову ему на плечо и закрыл глаза.
***
В это утро Киквану снова досталась миссия: «разбуди сладкую парочку» и Кикван снова был не рад.
- Почему все время я? Отсылают меня туда, будто овцу на заклание. Надоело!
Кикван подошел к двери и без лишних церемоний открыл ее с пинка и с громким кличем: «Поднимайте свои задницы, сонные курицы!» - ввалился в их комнату.
То, что он там увидел его неприятно удивило. Вроде бы вчера Хенсын говорил, что видел Чунхена с девушкой, а теперь снова с ним обнимается? Так быстро его простил? Кикван нахмурился, увидев, что его подъемные слова не возымели на них действия. Он подошел к ним и похлопал по щекам обоих.
- Йа! Свит капл, подъем!
Хенсын начал медленно продирать глаза.
- Что? Какой капл, ты чего с утра мелешь? – Хенсын четко помнил, что засыпал на своей половине кровати и не понимал при чем тут капл, но почувствовав тяжесть на своем плече, тут же скосил туда глаза а потом закричал так, что Кикван аж подпрыгнул:
- ЙА! Ен Чунхен! Слезь с меня сейчас же! – Хенсын быстро скинул Чунхена с себя и сел на кровати. Чунхен перекатился на спину и удивленно похлопал глазами. – Кикван, все не так, как ты себе напридумывал…
- Что я мог себе напридумывать? Он ведь твой парень..
Хенсына аж передернуло, а Кикван просто вышел из комнаты. Хенсын со злости пнул подушку. – Черт…этот мальчишка.
- Эй, ты чего? Какая тебя укусила?
- Пока что никакая…- пять секунд тишины, - А вот теперь какая. Я больше не буду спать в этой комнате.
- Что?? А где ты будешь спать?
- Где-нибудь…подальше отсюда…
С этими словами Хенсын встал с кровати и пошел к выходу из комнаты.
- Вечером я приду за подушкой.
4-я частьВремя до вечера тянулось мучительно долго. Ну то есть, смотря для кого. Для Дуджуна, который весь день бегал по квартире в поисках потерянного ноутбука, лишней вешалки для новой куртки и тд итп времени было катастрофически мало, а для Хенсына, который лежал на диване и ныл, времени было, хоть в банки закатывай. Хотя нет, он не все время лежал на диване. Это он делал половину времени, а вторую половину времени он нарезал круги около комнаты Киквана. Чем ближе становился вечер, тем меньше было расстояние его бегов до двери Киквана. На кругу примерно двадцатом на его пути возникла преграда. Чунхен.
- Ты не думаешь, что нам нужно поговорить?
- Нет, не думаю – Хенсын отодвинул Чунхена с дороги и продолжил свой марафон. Но преграда не ушла, поэтому Хенсыну приходилось огибать препятствие.
После круга эдак тридцатого преграда подала голос:
- У тебя голова еще не кружится?
- Нет.
- Ты считаешь нормальным – при наличии действующего парня нарезать круги около комнаты другого?
Хенсын снова затормозил перед носом Чунхена и процедил сквозь зубы:
- А действующий ли он?
- Что? – в глазах Чунхена были непонятки.
- Раз уж мы все-таки начали этот разговор, то ты бы не хотел мне ничего сказать?
- Что-нибудь существенное?
- Ну, я даже не знаю. Это тебе решать.
- Тогда я тоже не знаю.
- Ну, тогда нам не о чем разговаривать. Почему я должен все из тебя клещами вытягивать? – Хенсын страшно округлил глаза и помахал руками, будто ножницами.
После этого Чунхен начал соображать. Узнал ли Хенсын о девушке или Чунхен еще согрешил перед своим парнем в чем-нибудь? Раздумья заняли не один час…А пока Чунхен думал о своих любовях – Хенсын незаметно пробрался в их бывшую комнату и утащил свою подушку и любимую пижаму.
Наступил вечер – самое любимое время Киквана, когда можно было уйти в свою комнату, раздеться до трусов, и лечь на кровать, не боясь криков восторга и предложений: «О дааа, Киквааан! Ломай меня полностью!» Так было почти каждый вечер, за исключением тех вечеров, когда Кикван доползал до дома после выступлений-съемок-концертов-итд-итп, как амеба падал на кровать и засыпал без задних ног.
В этот раз Кикван успел снять только майку и хуть чуть опустить штаны, как вдруг дверь сзади жалобно скрипнула. С перепугу Кикван натянул штаны чуть ли не до подмышек и резко развернулся.
- Хенсын? – спросил Кикван толи облегченно, то ли пораженно и отпустил штаны, подумав, что хуже, чем в душе уже не будет. – Что ты тут делаешь?
Хенсын лишь нервно моргнул, уставившись на Киквана, а потом промямлил:
- Нуу…мне просто негде спать и яя…
- Ты говоришь, как беженец.
- Я и есть беженец. Из своей бывшей комнаты.
Кикван понимал, почему Хенсын не спит в своей комнате, но не понимал, почему он решил, что может спать здесь, в комнате Киквана.
- А Донун?
- Он храпит.
- Есоб?
- Слишком шумит.
- Дуджун?
- Он будет рано будить меня по утрам т_т
- Диван?
- Слишком узко.
- Ковер?
- ಠ_ಠ
- Ну, неужели нет других вариантов? – Кикван посмотрел на Хенсына так, что Хенсын уже почти пожалел о том, что вообще зашел в эту комнату.
- Но ты ведь должен меня понимать… - но отказываться от своего решения он не собирался.
- Я тебе ничего не должен.
- Но Кикваааан.
- Мне кажется, что ты меня используешь! Когда у вас любовные ссоры – ты приходишь ко мне, а потом, как только он поманит – сразу же убежишь к нему.
Хенсын поджал губы и опустил глаза, пару секунд помялся, а потом почти прошептал:
- Не убегу. Не смогу. Я знаю, что он с ней уже давно, но не понимаю, почему он держит при себе нас обоих. Я просто растерялся и не знаю, что мне делать. Но если я тебе мешаю, то лучше мне уйти.
И Хенсын ушел, оставив Киквану каплю облегчения и море угрызений совести. Но Кикван решил не обращать внимания на угрызения совести и продолжил готовиться ко сну. Он уже натянул пижаму и почти лег в кровать, но ему не давал покоя Хенсын.
- Интересно, где он лег? Хотя почему мне должно быть это интересно. Лег и лег – его проблемы, где…Аищ! Но ведь он приходил ко мне просить помощи, а я так бессовестно ему отказал…Ужасный из меня друг…а вдруг ему холодно…голодно…Блин, что за чушь я несу…
Кикван помрачнел, но все-таки решил пойти и найти Хенсына.
Искать долго не пришлось, ибо уже только зайдя в зал, Кикван увидел рыжие волосы торчащие из-за спинки дивана. Хенсын сидел в полу темной комнате, освещаемой только луной, что выглядывала в окошко. Луна светилась странным оранжевым светом, погружая комнату в странный романтический мир. Свет смешивался с рыжими волосами Хенсына и отбрасывал на его кожу приятный золотистый оттенок. Это завораживало.
Кикван обошел диван и встал прямо перед Хенсыном.
- Сидя спать собрался?
- Я не собирался спать, я думал.
- О чем?
- О ком…
- О ком? – повторил Кикван и глубоко вздохнул.
- О тебе.
В этот раз у Киквана не вышло вздохнуть, потому что горло сжало, будто клешнями - Почему? – этот вопрос он почти выдохнул.
- Потому что я все никак не мог понять, что меня так в тебе раздражает.
Кикван уже почти выпустил иглы с ядом, но Хенсын перебил его:
- Я ненавижу твои слезы. Я ненавижу смотреть, как ты плачешь. Я ранил тебя, потому что думал, что ты умеешь только улыбаться.
- Не вижу логики в твоих словах. – Киквану не очень-то верилось в эти глупые оправдания.
- А когда Дуджун сказал мне, что ты плачешь, то я почти возненавидел тебя. – Хенсын будто не реагировал на слова Киквана и просто продолжал говорить: - Я не понимал, почему все знают, что ты плачешь, а я нет. Все знают, что тебе больно, а я не знаю. Почему ты мне ничего не показывал? – Тут Хенсын поднял голову и посмотрел на Киквана, требуя объяснений.
Кикван не знал, что сказать. И, правда, почему?
- Ты не хотел об этом знать. Ты не хотел этого видеть, а когда ты понял, что не знаешь об этом – тебя это разозлило, ведь ты единственный, кто не знал об этом. – Ответ сам по себе пришел в голову и Кикван просто озвучил его.
- Все верно, - согласился Хенсын. - Верно, но сейчас я не хочу быть единственным, кто не знает о твоих слезах. Я хочу быть единственным, кто о них знает.
- Что? – непонимание отразилось на лице Киквана. – О чем ты говоришь?
Но вместо ответа Хенсын вцепился пальцами в штанины Киквана и потянул их на себя. Кикван не удержал равновесия и упал прямо Хенсыну на колени. И тут же быстрые пальцы скользнули по талии Киквана и побежали на спину, по пути задирая рубашку и касаясь горячей кожи.
- Хенсынаа-ах. – Только и смог выдавить из себя Кикван.
Но Хенсын уже пустил руки под рубашку младшего парня и шептал ему на ухо:
- Никому не показывай. Только мне…Только мой…мои слезы…и ты мой.
Кикван думал, что он спит. Все было настолько призрачно и нереально, что казалось – один неосторожный вздох и все это исчезнет, как мираж в пустыне. И он не дышал. Боялся…пока его страх не разрушил шепот:
- Что случилось? Почему ты не дышишь? – нежные пальцы обняли лицо Киквана, а губы стали осторожно касаться его щек.
- Я боюсь, что ты растворишься.
Легкая улыбка губы в губы и слова: «Даже не надейся».
- И не надейся, что так просто отделаешься от меня сейчас, как отделался в душе.
руки Хенсына плавно перетекли со спины Киквана на живот, пальцы пробежались по пуговичкам ночной рубашки и остановились на самой верхней.
- Ты запаковываешься так, будто боишься, что тебя изнасилуют. – Даже в такой ситуации Хенсын не мог не съязвить.
- А разве ты не это сейчас собрался делать? Но ведь я могу и уйти… - пригрозил Кикван шутнику.
- Не можешь…- пальцы расстегнули верхнюю пуговицу, обнажив ключицы и шею Киквана.
- Почему это?
- Потому… - Хенсын наклонился и легонько прикусил ключицу Киквана, тем самым вызвав у младшего восторженно-пораженный вздох, а потом полу-стон, когда следом за зубами, язычок слегка прошелся по месту укуса.
Пуговица за пуговицей Хенсын расстегивал рубашку Киквана, покрывая обнажившиеся кусочки его тела поцелуями. Кикван тихонько всхлипывал, вцепившись пальцами в плечи старшего парня. И все бы ничего, но кое-что не давало ему покоя.
- Хенсынаа…Хенсынаа…Подожди…остановись….
Хенсын уже расстегнул рубашку Киквана и стягивал ее с его плеч, но пришлось поднять голову, когда Кикван позвал его.
- Что случилось?
- Я так не могу…Ведь вы с Чунхеном еще не расстались. Мы, конечно, можем сделать это, но тогда я буду чувствовать себя паршиво.
Хенсын вздохнул и улыбнулся.
- Ты мелкий обломщик.
- Какой есть, - Кикван улыбнулся, пожал плечами и натянул рубашку на плечи. – Просто пойдем спать.
- Один поцелуй.
- Хенсын!
- Всего один единственный! Я обещаю не засовывать язык тебе в рот.
Кикван заржал.
- Что??
- Просто в губы, иначе не отпущу. – Хенсын сомкнул руки на талии Киквана и округлил глаза.
- Ты снова меня шантажируешь.
- Ну Кикии…Всего разок.
- Но только разок. – Кикван подозрительно сощурился.
- Всего один! И все! Чтоб так, как тогда в душе….Чтоб у меня пальцы на ногах поджимались.
Кикван улыбнулся, обнял Хенсына за шею и поцеловал его. И пальцы у Хенсына подогнулись как надо, и язык он Киквану в рот не совал, но потом, когда они через двадцать минут все-таки добрались до кровати, Хенсын снова шантажировал Киквана. И Киквану снова пришлось соглашаться на один единственный поцелуй.
5-я частьЧунхену не спалось. Совсем. Он до сих пор думал и переживал о том, где сейчас Хенсын. Он и правда не шутил, когда сказал, что не будет больше спать в этой комнате. Но куда он пошел? Проворочавшись неизвестно сколько времени на, внезапно ставшей слишком большой кровати, Чунхен решил пойти на поиски беглеца. Он, ни разу не раздумывая, сразу направился в зал. Там-то он его и нашел. Хенсын сидел один на диване и, кажется, о чем-то думал. На лице парня не было ни капли грусти или тоски, а только какое-то сомнение и…страх? К чему бы это? Ведь если он узнал о девушке, то должен быть расстроен, но ничего подобного на его лице не читалось.
Чунхен поглазел немного на Хенсына из-за угла и решил подойти к нему, но внезапно от противоположной двери отделилась тень и шагнула на свет. Это был Кикван. Он подошел к Хенсыну и встал прямо перед ним. Они стали о чем-то говорить, но Чунхен не слышал о чем, потому что эти двое почти шептали. Сначала Хенсын не реагировал на Киквана и отвечал, смотря куда-то в пространство, и быстро шевелил губами, будто зачитывая какой-то текст наизусть. Кикван смотрел на него сверху вниз и вся его поза выражала непонимание.
Внезапно Хенсын поднял голову и посмотрел на Киквана. Кикван дернулся и слегка напрягся, раздумывая о чем-то. Потом пара движений губами, шептавших что-то сокровенное, короткий ответ Хенсына, а затем Кикван упал к нему на колени. Это повергло Чунхена в шок. Но то, что он увидел потом повергло его в шок еще больше. То, как пальцы Хенсына пробегали по пуговицам рубашки Киквана, то с какой страстью он впивался губами в его обнаженное тело. Это сводило с ума. Но еще больше его сводило с ума то, что он даже ревновать его не имел никакого права. В тот момент Хенсын был счастлив и Чунхен не мог отобрать у него и это счастье.
Утро встретило общежитие Бистов яркими солнечными лучами. Расписание до обеда сегодня пустовало, поэтому ребята могли поспать подольше. Где-то в районе «около десяти» скрипнула первая дверь одной из спален. Если бы фанаты узнали, кто это проснулся раньше всех, то подумали бы, что их кто-то бессовестно разыгрывает. Первым встал Кикван. Он выполз из комнаты на полусогнутых ногах и поплелся в ванную. Следом за ним, будто привязанный к Киквану, показался Хенсын.
- Хенсын, иди спи, рано еще.
- Но ты же уже не спишь, почему ты говоришь мне идти спать?
- Потому что я хочу побыть наедине с самим собой. Достичь гармонии…
- Ой, харэ задвигать тут с утра пораньше всякую философскую чертовщину. У меня мозг ниболта не соображает. – Грубо прервал его Хенсын, схватил за руку и потащил в ванную.
Кикван жалобно заныл и упал на пол. Хенсын остановился и обернулся.
- Что такое?
- Ну почему ты свалился именно на мою голову? На свете так много людей, которые нагрешили в своей жизни на «гореть тебе вечно в аду», а я такой невинный агнец, танцующий под песни нимф и вкушающий райские плоды…жил себе жил…а тут ТЫ!
Хенсын пару раз моргнул и выдавил:
- И часто у тебя по утрам такие философские закидоны случаются?
- Да! Каждое утро! И вечер! И по ночам еще! теперь ту отстанешь от меня?
- Ну, конечно же… - Кикван уже подумал, что свершилось чудо, но затем Хенсын разбил все чудеса в прах - …нет.
Кикван заныл с удвоенной силой и задрыгал ногами, как пятилетний ребенок, не желающий мыть руки перед едой. Он дергался и запрокидывал голову назад, то и дело выставляя на обзор свою шею. Хенсын опасно сузил глаза, но Кикван этого не заметил, потому что был сконцентрирован на своей истерике. А зря не заметил…
Хенсын вдруг резко упал на колени, за руку дернул Киквана на себя и впился губами в его шею. Кикван аж забыл про истерику. В первые секунды тепло разлилось по всему его телу, глаза сами собой закрылись, а руки обвились вокруг шеи Хенсына. А еще через некоторое время пришло осознание того, что Хенсын пытается сделать. Глаза тут же испуганно распахнулись, а руки уперлись в грудь старшего. Кикван начал сопротивляться.
- Нет! Нет! Только не это! Перестань! След же останется! Как я это потом ребятам объяснять буду??
Хенсын оторвался от Киквана и пристально посмотрел ему в глаза.
- Тогда прекрати сопротивляться и просто иди за мной.
- Хорошо. – Кикван виновато опустил голову и уперся взглядом в пол.
Больше перечить Хенсыну Кикван не решался. Он молча позволил довести себя до ванной и так же молча позволил поцеловать себя.
Некоторое время Хенсын стоял, прижимая к себе младшего, и просеивал сквозь пальцы, прядки его взлохмаченных волос. Кикван обнимал Хенсына за талию, игрался пальцами с его футболкой на спине и мерно дышал ему в шею.
- Ки, мы же уже все решили насчет наших отношений. Почему же…
- Чунхен. – Одно имя и Хенсын еще крепче прижал к себе Киквана. – Вы должны поговорить и решить, что делать с вашими отношениями. – Пробубнил Кикван в шею Хенсына.
- Пусть он первый объяснится.
- Хен, это может тянуться до бесконечности. И тогда я не смогу быть с тобой.
- Что? – Хенсын резко отстранился от Киквана, обхватил его лицо руками и заглянул в его глаза. – Как это не сможешь?
- Если ты не решишь свои отношения с Чунхеном хеном, то я не смогу так…Я ведь говорил тебе…Ты снова меня не слушал.
- Но почему я должен первым делать это? Он ведь это все начал!
- Не важно, кто начал! Главное, что ты это закончишь! – Кикван почти выкрикнул эту фразу, затем развернулся и вышел из ванной.
- Обиделся…- грустно прошептал Хенсын и пошел выпрашивать помилование.
Кикван с угрюмым видом стоял около раковины и пытался найти среди грязной посуды хоть одну кружку.
- Да черт тут ногу сломит. Неужели руки отвалятся помыть за собой тарелки и не разводить тут свинарник?
Наконец кружка была найдена, и Кикван открыл воду, что бы помыть ее.
- Чего она такая грязная? Как будто ей землю копали, а не чай пили.
- Не ругайся, Ки…- раздался шепот сзади, затем чужие руки легли на плечи, проскользили вниз по рукам и накрыли своим теплом ладони Киквана. Теперь кружку держали уже две пары рук. -…я поговорю с ним…обещаю.
- Правда?
- Да….Его я уже потерял и не смогу вернуть никогда. Но я не хочу терять тебя, поэтому сделаю так, как ты хочешь.
- Спасибо.
Кикван повернул голову и слегка коснулся губами щеки Хенсына. Хенсын почувствовал его улыбку и повернул голову, что бы найти эту улыбку своими губами, как вдруг со стороны двери послышалось:
- Гхм…
Хенсын скорбно вздохнул и повернул голову, смерив тяжелым взглядом того, кто посмел нарушить эту утреннюю идиллию.
- Что, Дуджун хёёён?
- А ты считаешь, что ничего?
- Да, считаю…
Кикван так и стоял в объятиях Хенсына, абсолютно никак не отреагировав на появление лидера. Он не считал, что их застукали за чем-то постыдным.
- Кикван, а ты как считаешь? – Дуджун слегка наклонил голову, что бы увидеть лицо младшего.
Только сейчас Кикван среагировал и медленно повернул голову в сторону лидера.
- Я считаю, что утро сегодня хорошее. – Сказал он, намекая на то, что бы лидер не лез в это дело, не зная всех деталей.
- Я сделаю вид, что ничего не видел. Но что бы этого больше не было! И разлепитесь уже, наконец! – выпалил Дуджун, подошел и схватил Хенсына за воротник, дернув его на себя.
Хенсын не ожидал такого маневра, поэтому легко отлип от Киквана, а затем послышался звук бьющейся посуды. Кружка выскользнула из рук Киквана в тот момент, когда он перестал чувствовать Хенсына рядом с собой. Кружка была достаточно увесистой, поэтому вся посуда, которая лежала сверху – разбилась на осколки.
Дуджун не понял, что послужило причиной этого шума, а Хенсын тут же вывернулся из его рук и подскочил к Киквану.
- С тобой все в порядке? – Он развернул Киквана к себе, схватил его руки и начал осматривать их на предмет повреждений. Кикван стоял и молча смотрел на Хенсына.
Только убедившись в том, что осколки не зацепили рук Киквана, Хенсын смог накричать на Дуджуна.
- Зачем ты лезешь не в свое дело? Ты ведь абсолютно ничего не знаешь!
- А что я должен знать, чтоб понять, что ты изменяешь своему парню? – Но оставаться в долгу Дуджун не желал.
- Что? Я изменяю? Да пошел ты… - процедил Хенсын сквозь зубы, схватил Киквана за руку и волоком вытянул его из кухни.
На выходе они столкнулись с Донуном. Макнэ был сонным и не сразу сообразил, что происходит. Но когда сообразил, то быстро метнулся вперед, схватил Киквана за руку и потянул на себя. Хенсын выпустил руку Киквана и испуганно обернулся.
- Какого черта? – он заметил, что Донун стоит, обняв Киквана за плечи. – Что ты творишь?
- А ты что творишь? Опять захотел над ним поиздеваться? Не выйдет!
- Да какое твое дело, что я собрался с ним делать? – прошипел Хенсын сквозь зубы и тут же оказался около Донуна. – Что за мания у вас всех совать свои носы не в свои дела?
Хенсын уже готов был кинуться на макнэ с кулаками, как вдруг Кикван осторожно освободился из объятий Донуна и проговорил:
- Все нормально, Донун. Он не сделает мне больно. Теперь не сделает…- Он мягко улыбнулся Хенсыну, взял его за руку и увел в свою комнату.
Донун обернулся и ошарашено посмотрел на, вышедшего только что из кухни, лидера.
- Хен, что происходит? – его удивлению не было предела.
- Хотел бы я знать…
В этот раз Хенсын был сломлен. Когда он узнал о девушке Чунхена – ему хотелось просто исчезнуть…стереть себя самого с лица земли…что бы никто и никогда его больше не увидел. Но его удержали…Одним прикосновением руки, одним вздохом и тихим шепотом: «Хенсын…». Все это сделал для него Кикван. Раньше Хенсын был жертвой, но теперь, когда из-за стечения обстоятельств все вывернулось на изнанку – он внезапно стал виновником. И ему снова захотелось бы исчезнуть и утонуть в своих слезах, если бы теплые руки не сжимали его плечи. Кикван снова был рядом…снова делил с ним эту боль напополам. А может и не напополам, может он большую часть забирал себе и растворял ее своим светлым сердцем, превращая в дым. Все в мире Хенсына стало вверх тормашками. Сейчас он плакал в объятиях человека, которого еще несколько дней назад сам доводил до слез и сам же его ненавидел. Что делать дальше Хенсын не знал…Внезапно его будущее сузилось до одного только этого мальчика, который шептал ему, что все будет хорошо.
Продолжение
@темы: B2ST, Сосиска, Есобина :D, Кикванка, Донун, Чунхен, Дуджун, Кисын, Фанбредни
-
-
11.03.2012 в 14:25-
-
11.03.2012 в 18:25-
-
11.03.2012 в 19:25Обнадежила, блин ХДД
Ты Майнеймов дописывать собираешься???
-
-
24.04.2012 в 09:04-
-
24.04.2012 в 09:11-
-
24.04.2012 в 09:48-
-
24.04.2012 в 09:50-
-
24.04.2012 в 10:39-
-
17.05.2012 в 00:47но я дождалсяяяяяя
На кругу примерно двадцатом на его пути возникла преграда. Чунхен. - Ты не думаешь, что нам нужно поговорить?
я долго не могла втыкнуть, че ему понадобилось-то хД потом вспомнила - ах да, он же его парень хДД надо пойти перечитать весь фик.
Свет смешивался с рыжими волосами Хенсына и отбрасывал на его кожу приятный золотистый оттенок. Это завораживало.
это прекрасно Т_Т
-
-
17.05.2012 в 01:04это все оттого, что ятак тянула с продой хДД
это прекрасно Т_Т
добавила это для создания романтичной атмосферы))
Но это еще не конееец))
-
-
24.05.2012 в 01:57хочу обнять Хенсына. И Кикванку хД И Донуна-йогурта *_* Щорт, они все такие классные у тебя получаются *_* ничего, что на "ты"?
Чугулле-шши необходимо разрулить ситуацию и немедленно
-
-
24.05.2012 в 02:50+_+ удачно подкараулил хДД
Щорт, они все такие классные у тебя получаются *_*
правда? х) Я рада, что они классные хД
ничего, что на "ты"?
конечно ничего х))
Чугулле-шши необходимо разрулить ситуацию и немедленно
ну я думаю над тем, как все это теперь разгребать хД